АЭС. Ядерные булочки для чужого стола

Тем, кто живёт рядом с Ростовской АЭС, достаются риск и проблемы с экологией. Киловатты и прибыли проносятся мимо.

История Ростовской (Волгодонской) АЭС полна пустых обещаний и обманов. Сначала Владимир Чуб во время предвыборной кампании 1996 года публично заявлял, что пуск АЭС без референдума невозможен. Чуба благополучно переизбрали губернатором, а меньше чем через два года донские депутаты официально благословили Ростовскую атомную. Не помогли ни митинги, ни десятки тысяч подписей, собранных под заявлениями протеста против строительства станции. О референдуме никто и не вспомнил – наверное, потому, что его результат был абсолютно предсказуем.

Рассерженных жителей Дона стали успокаивать по-другому: припугнули дефицитом электроэнергии, пообещали дешёвые киловатты, а жителям тридцатикилометровой (то есть самой потенциально опасной) зоны АЭС – льготный 50-процентный тариф.

Льгота продержалась года полтора, после чего её отменили федеральным законом. А по стоимости киловатта Ростовская область сразу после пуска АЭС стала удивительно быстро обгонять другие регионы.

«Мы-то тут при чём?»

– Давайте не будем опять о льготах и о тридцатикиломет­ровой зоне, – мягко попросили журналистов, приехавших в Волгодонск на заседание пресс-клуба «Чистая энергия». – Ну сколько можно об этом говорить? У нас сегодня другая тема – об инвестиционной открытости.

В программе заседания, однако, помимо экологических проблем Цимлянского моря и инвестиций значилось и «социальное развитие восточных районов Ростовской области». Отобранные льготы, на мой взгляд, прекрасно вписывались в эту тему, но...

– Вопросы о тридцатикилометровой зоне уже стали предметом политических спекуляций, – объяснил мне начальник информационного центра Ростовской АЭС Игорь Куксин.

– А вам не кажется, что настоящей политической спекуляцией было то, что перед пуском станции людям давали обещания, которые не собирались выполнять?

– Кажется, – неожиданно легко согласился Куксин. – Но льготы отменили федералы – к ним и обращайтесь. Мы-то тут при чём?

Это «мы-то тут при чём» стало своеобразным лейтмотивом дня – как будто станция находится не в густонаселённом регионе, а в безлюдной ничейной пустыне. Как будто АЭС не вторглась в жизнь волгодонцев против их воли. «Вам обещали льготы? Так это было ещё в другой стране», – как будто забыли, что к моменту пуска станции СССР уже десять лет как не существовал.

– Наше единственное дело – производить энергию. Мы, так сказать, печём булочки, а продают их другие. Кому и почём – нас не касается, – заявил сотрудник инфоцентра Сергей Янчевский.

Вот почему достаются эти булочки кому угодно, только не хозяевам дома, где стоит печка – ядерная, между прочим, и взрывоопасная. Мегаваттная выпечка, просвистев над головами волгодонцев, уходит в федеральную копилку. А затем возвращается, нагуляв по пути хорошую цену: сегодня у нас на Дону стоимость одного киловатта – 2,80 руб. Сравним с другими регионами: в Ставрополе – 2,56, в Астрахани – 2,52, в Волгограде – вообще 2,30 (из соседей по ЮФО только Краснодар идёт вровень с Ростовом – 2,81). К слову, в ЮФО самое дорогое электричество в стране, поэтому сравнение с остальной Россией – сплошное расстройство: Пермь – 2,26, Екатеринбург – 2,20, Саратов – 2,09...

Ну а если булочки подгорят – мало не покажется всему региону.

Кто губит Цимлу?

Времена, когда главной страшилкой была утечка радиации, постепенно уходят в прошлое. Возможность аварии, конечно, никто не исключал, но при нормальной работе станция практически не «фонит» – на этом сходятся и атомщики, и их вечные оппоненты – учёные-экологи. (Речь, естественно, идёт о настоящих экологах, а не о любителях покричать «Долой!», размахивая зелёным флагом.) Главная экологическая проблема Волгодонска и его окрестностей – и здесь также сходятся во мнениях атомщики с экологами – бедственное состояние Цимлянского водохранилища.

«Зелёные» все беды валят на АЭС», – обижаются (иногда справедливо) атомщики. И тут же делают то же самое, только с поворотом на 180 градусов: начисто отрицают, что АЭС вообще влияет на окружающую среду. Что и можно было наблюдать во время первой – «экологической» – части обсуждения.

Например, по словам Елены Шаврак, доцента Волгодонского инженерно-технического института Национального исследовательского ядерного университета МИФИ, в загрязнении Цимлы на 90 процентов виноваты сточные воды из Дона. А главный фактор антропогенного (т. е. человеческого) воздействия – ливневая канализация города Волгодонска. Атомная же станция – огромное промышленное предприятие, расположенное непосредственно на берегу Цимлы, – получается, практически никак не влияет на водохранилище.

– Почему в рамках обсуждения слово дали только защитникам станции, не позвав их оппонентов? О чём спорить, если все присутствующие друг с другом согласны? Ведь многие из ведущих ростовских учёных – биологи, геологи, экологи – неоднократно заявляли о своём несогласии с данными официальных экспертиз? – не удержалась я от вопроса.

– Слушать нужно прежде всего Государственную службу санитарного надзора, – строго сказал мне в ответ консультант информационного центра АЭС, кандидат физико-математических наук Юрий Кормушкин. – А учёные, о которых вы говорите, имеют предвзятое мнение, их экспертизу не приняли.

Вообще-то именно после двух общест­венных экспертиз, проведённых ростовскими учёными, проектное количество энергоблоков станции сократили с четырёх до двух. Как же «не приняли»? И ещё большой вопрос, кого лучше слушать – независимых профессоров, на общественных началах сделавших огромную исследовательскую работу, или сотрудников Государственного санитарного надзора. Среди последних, знаете ли, тоже изредка встречаются предвзятые граждане. Причём когда речь идёт о защите многомиллиардных проектов, их количество резко возрастает.

Вопросы в пустоту

Журналисты не успели задать «запретные» вопросы – это сделали за них. После перерыва зал заполнили «представители с мест» – руководители Волгодонского, Зимовниковского и Цимлянского районов, примыкающих к АЭС, местные депутаты, редакторы районных газет. И благостного настроя как не бывало.

– Когда строили первый блок АЭС, к нам приезжали гонцы с разнообразными обещаниями – где они теперь? – возмущался Николай Бузуверов, председатель Волгодонского районного собрания депутатов. – Никто давно не собирается бороться против станции. Но раз мы живём в зоне риска, мы должны получать за это компенсацию. Платят же «высотные» строителям, работающим на высоте! Нельзя дать льготы на оплату электричества – пусть будут налоговые льготы или ещё что-то.

– Какой инвестор придёт к нам, если электричество дорогое, льгот нет и всегда остаётся опасение: а вдруг бабахнет? – поддержал его глава Цимлянского района Владимир Сапонов. – Вот вам и вся инвестиционная открытость.

– С началом строительства станции у нас усилился отток населения из района. Люди не верят в безопасность АЭС, – констатировал замглавы Зимовниковского района Леонид Дубинский.

Надо сказать, что со страхом перед АЭС – этим «дремучим пережитком» времён Чернобыля – сотрудники информационного центра борются изо всех сил. Тут и выставка детских рисунков с подходящими к случаю стихами о ядерной безопасности (увы, направляющая рука взрослого видна невооружённым глазом), и красочные рекламные буклеты, и подробные разъяснения технологий, предусматривающих множество степеней защиты.

Но не работает. То есть в безопасность технологии мы поверить готовы. А в то, что она всегда выполняется в точности, – нет. Потому что при российском уровне коррупции никогда нельзя исключить, что цемент завезут не той марки, а дорогой механизм пустят налево и заменят более дешёвым. В каком звене технологической цепочки это может произойти – предсказать невозможно.

Оставшийся к этому времени в одиночестве Сергей Янчевский отвечал на неприятные вопросы всё более сухо. Отсылал к руководству станции, объяснял, что «не уполномочен». А затем молча встал – и ушёл.

– У нас ещё много вопросов. Кому же их задавать? – спросил депутат Волгодонской городской думы Алексей Бородин.

Повисла неловкая пауза.

До десяти процентов – это ноль

Льготы – это лишь одна из сторон дела. По закону до десяти процентов суммы, заложенной в смету строительства АЭС, должно идти на развитие социальной сферы в тридцатикилометровой зоне. После пуска первого и второго энергоблоков окрестные районы получили свою долю. С третьим и четвёртым блоками дело обстоит сложнее.

– Летом я встречался в Москве с главой Росатома Сергеем Кириенко, – сообщил депутат Законодательного собрания Ростовской области Юрий Потогин. – Он сказал чётко и ясно: денег больше не будет. Общий бюджет третьего и четвёртого блоков – около 140 миллиардов рублей, то есть мы могли бы рассчитывать на 14 миллиардов. Но в законе сказано: «до десяти процентов». По словам Кириенко, на этот раз решили посчитать по минимуму – получился ноль.

Что может спасти ситуацию? По мнению Потогина, лишь «добрая воля того, кто выше Кириенко», то есть Путина. Только он может добиться того, чтобы положения закона трактовали не «по нижней планке». Высказал Потогин и предложение, каким образом можно восстановить 50-процентную льготу на электроэнергию:

– На восстановление льготы нужно 200 миллионов рублей в год. Областной бюджет такую сумму не потянет. Но с 1 января 2011 года закон разрешит прямые поставки электроэнергии – не через РАО ЕЭС, как было до сих пор. АЭС сможет продавать электричество жителям тридцатикилометровой зоны напрямую. А поскольку затрат на транспортировку не потребуется, то и цена будет льготной, и атомщики ничего не потеряют.

Главы и депутаты одобрительно зашумели, пояснив, что поскольку все возможности достучаться до федеральной власти они уже исчерпали, то будут рады любому выходу.

Что по этому поводу думают атомщики, спросить, к сожалению, было не у кого.