Сровнять с землёй

Так распорядился новый владелец племенного хозяйства. Иностранный инвестор, выкупивший в Ростовской области государственный завод, как от ненужного балласта избавился от работников предприятия.

Доски, арматура, подгнившая солома. Вот и всё, что осталось от животноводческой точки бывшего госплемзавода «Гашунский» (хутор Байков). Ещё четыре месяца назад здесь, в кирпичном доме, окружённом хозяйственными постройками, жила семья чабанов. Они держали отару из 500-600 овец и небольшое личное хозяйство. Работали люди на совесть и подумать не могли, что за считанные дни новый владелец предприятия лишит их не только должности животновода, но и крыши над головой.

– Это был дом Муштатовых. Они съехали два месяца назад, – рассказывает мой провожатый, бывший работник совхоза Ибрагим Шамсудинов. – Тут, как вы видите, всё разрушено. Такая же участь ждёт и другие животноводческие точки. Люди в них ещё живут, но в любой момент приедет трактор и... всё...

Из 250 работников после продажи государственного племзавода в частную собственность свои должности сохранили только восемь человек. Остальные попали под сокращение и должны покинуть принадлежащие «Гашунскому» жилища. Куда идти двум сотням работников и их семьям с детишками, никого не интересует.

…Расцвет госплемзавода «Гашунский» пришёлся на 80-е годы прошлого столетия. Тогда в хозяйстве было 42 тысячи элитных овец и ещё 2,5 тысячи голов крупного рогатого скота. Занимались тонкорунным овцеводством и, надо сказать, имели в этом деле большие успехи. Слава пришла к «Гашунскому», когда главный селекционер хозяйства заслуженный зоотехник РСФСР Яков Козлов со своими коллегами вывел новую породу овец, так называемого «советского мериноса», который ни в чём не уступал (а то и превосходил!) своего родоначальника, австралийского барана. Племзавод рос, постоянно требовались рабочие руки. Советское руководство приглашало чабанов отовсюду, в том числе из республик Северного Кавказа. Горцы с семьями заезжали в совхозные дома и брали на содержание отары и стада КРС.

– Мой отец приехал сюда из Карачаево-Черкесии ещё в 1967 году. Всю жизнь проработал на племзаводе. Был заслуженным чабаном совхоза, награждён орденом Трудовой славы, медалью «За трудовую доблесть», неоднократно становился победителем соцсоревнования. Даже машину получил – за высокие достижения в области животноводства, – рассказывает Хусейн Батдыев.

Хусейн Османович родился уже здесь, в Зимовниках, в 1974 году. Как и многие мальчишки Байкова, в детстве помогал отцу и матери ухаживать за совхозным стадом, а после и сам пошёл по стопам родителей – стал чабаном госплемзавода.

Семья Хусейна, как и другие семьи животноводов, селились в постройках, принадлежавших племзаводу. Гарантией, что человек не останется без крыши над головой, был трудовой договор.

Всё это время, вплоть до 2011 года, «Гашунский» значился государственным предприятием. Ему почему-то сохранили статус «племенного», хотя специализация на тот момент уже была отменена. И в бывших специализированных хозяйствах земля и имущество подлежали приватизации. Однако статус племенного завода автоматически лишил работников предприятия этого права.

Чем это обернулось, стали понимать только в 2004 году.

– Тогда в хозяйстве пошли первые сокращения. И на нас свалилась двойная беда: мы потеряли не только работу, но и дом, – рассказывает Ибрагим Шамсудинов. Покидать свои жилища люди не хотели. Да никто и не требовал от них переезда. Тогдашний директор хозяйства, Игорь Фильченко, позволил людям остаться, но на совсем невыгодных для них условиях.

– Он потребовал с нас плату за аренду жилья: в год по 600 рублей за каждую корову и по 180 – за овцу, – рассказывает Ибрагим. – Выходило с каждой бригады от 70 до 150 тысяч рублей. Кто-то платил, а кто-то, как я, требовал изменить условия аренды и брать деньги погектарно.

С несогласными Фильченко стал бороться в суде. Получил постановление на выселение, но – то ли приставы плохо работали, то ли самому начальнику стало совестно выгонять людей на улицу – бывшие работники остались в своих домах. Так же платили за электричество, держали подсобное хозяйство и надеялись на лучшее.

Лучшего не случилось. В 2012 году Росимущество продало завод некой московской фирме ЗАО «Маркон» за 147 миллионов рублей. В собственность «Маркона» перешли почти 40 гектаров земли (пастбища и пашни), а также служебно-бытовые помещения – как утверждает нынешнее руководство ОАО «Гашунский», «нежилые строения», в которых с 60-х годов люди не просто «жили», а даже были зарегистрированы.

Назначенный на должность руководителя ОАО «Гашунский» Максим Владимирович Козачук свою «производственную деятельность» начал с выдавливания из заводских домов сокращённых работников. Сначала были уведомления, какието охранники, регулярно напоминавшие, что нужно съезжать. Потом, когда уговоры перестали действовать, применили силу.

– Они начали с тех точек, что послабее, – рассказывает бывший работник совхоза Айдемир Айдемиров. – Муштатова выжили, Бухтиярова выжили, Ашгумат переехал. Жила на 40-й точке женщина, Нина Фёдоровна Кравченко. Была старшим чабаном. Работала в бригаде вместе с сыновьями. И внуки у неё были – не то двое, не то трое. Её выселили одной из первых. Сняли крышу, кировцем сомкнули углы дома... Не посмотрели даже, что дети внутри были. Так десять семей уже с начала года уехало.

Спрашиваю, кто первым попал под удар – местные чабаны или с Кавказа?

– Все, без разбору. Они – против рабочего человека, им хоть русский, хоть еврей, хоть немец! – объясняет Айдемиров.

– Не знают уже, как нас отсюда выкурить. Четыре месяца назад отключили электричество. Пришлось купить генератор на бензине. В месяц по двенадцать тысяч съедает. А мощности хватает только на лампочку и холодильник... И главное, за что отключили? Всё исправно платил в совхоз. А в электросетях ответили: вы у нас на

балансе не стоите.

Понимая, что, видимо, даже и без самых элементарных нужд люди свои жилища не покинут (потому что попросту некуда идти), ОАО «Гашунский» обратилось в суд. В исковом заявлении истец поясняет, что намерен в принадлежащих ему служебно-бытовых помещениях разместить своих работников. Правда, с массовыми увольнениями и руинами на месте животноводческих точек такие намерения как-то не вяжутся. Не известно, откуда московские владельцы привезут своих работников. Не понятно и то, зачем «Гашунскому» люди со стороны, когда, как говорится, под боком живут сильные и 

опытные животноводы.

– Да что вы! – возражают бывшие чабаны совхоза. – Никакое животноводство им не нужно! Они же не просто так весь скот перерезали, и хозпостройки разрушают – тоже не просто... Им нужна только земля. Они задумали здесь всё распахать. Им невдомёк, что почва здесь больше 20 центнеров с гектара никогда не давала. Растениеводство только как вспомогательная деятельность шла, в основном занимались овцеводством и скотоводством.

«Крестьянину» было интересно, как само руководство «Гашунского» прокомментирует ситуацию. Понятно, что «хозяин – барин» и бумажка на право собственности позволяет предприятию делать с корпусами всё что угодно: хоть сносить, хоть превращать в коровники. Какое решение вынесет суд, можно не гадать. Но помимо чисто юридических законов есть ещё законы общечеловеческие. Которые, например, не позволяют рушить дом, пока в нём живут люди.

Мы хотели спросить нового главу племзавода Максима Козачука, почему пришлось сносить постройки, была ли возможность отдать людям в аренду имущество хозяйства, которым они пользовались, и как дальше намерено поступать руководство ОАО «Гашунский», чтобы сгладить социальную напряжённость в Байкове. Лично отвечать на эти вопросы Максим Владимирович не захотел. Сначала попросил прислать официальный запрос, а после просто перестал брать трубку телефона.

Впрочем, что думает новый владелец хозяйства, всё-таки удалось узнать. Правда, оказалось, что руководит «Гашунским» вовсе даже не Козачук, а датский бизнесмен Йоаким Хелениус. Он – последнее звено длинной правовой «репки». Чтобы было понятно: владельцем 100% акций ОАО «Гашунский» является ЗАО «Маркон». ЗАО «Маркон», в свою очередь, принадлежит кипрскому «Энниволорус Холдинг Лимитед». А 100% акций этой кипрской компании недавно перешли в руки «Трайгон Агри», контрольным пакетом в которой владеет Йоаким Хелениус. Таким образом, «самый главный босс» бизнес-структуры, фактически развалившей госплемзавод, находится в Дании. И этот «босс», может быть, ни сном ни духом не знает, что выселяет русских из их домов. Зато он очень активно даёт интервью разным иностранным журналам о том, как нужно вести бизнес.

Тут надо заметить, что «Гашунский» – не единственное детище датского бизнеса на Дону. По такой же замысловатой цепочке «Трайгон Агри» владеет и племенным конным заводом «Зимовниковский». История «Зимовниковского» точь-в-точь повторяет судьбу «Гашунского», с той небольшой разницей, что на конном заводе обошлось без выдворения людей на улицу. «Зимовниковский» тоже до последнего момента оставался государственным предприятием, имея статус племенного хозяйства. Потом его также переименовали в ОАО «ПКЗ “Зимовниковский”» и продали некому ЗАО «Победа», владельцем которой – о чудо! – также является кипрский «Энниволорус Холдинг»! А значит, путь снова ведёт в Данию.

Таким образом, «Трайгон Агри» в Зимовниковском районе удалось получить с двух предприятий более 70 тысяч гектаров земли, каждый метр которой, если верить господину Хелениусу, будет запахан.

«Мы ожидаем, что уборочная площадь в 2013 году составит 78 тысяч гектаров, а валовый сбор будет в диапазоне 260-280 тысяч тонн, – отвечает Йоаким Хелениус новостному порталу «Ньюс.Сижн.Ком». – Новое производство, приобретЁнное в Ростовской области, имеет исключительные характеристики за счёт четырёх сильных конкурентных преимуществ: близость к основным экспортным портам, хороший климат, смежное расположение земель и потенциал для создания оросительной системы». 

Нет смысла приводить другие интервью господина Хелениуса. Все они – в том же духе: бизнес-идеи, скорое развитие, прибыль, прибыль, прибыль... О людях, том досадном «наследстве», которое перешло к «Трайгон Агри» вместе с племзаводом, ни слова. Ни слова о животноводстве. Ни слова и о том, кто будет работать на производственных мощностях. Цели «Трайгон Агри» изложены прямым текстом: наняв десяток комбайнёров, выращивать в Зимовниках зерно, а потом тоннами отправлять его за границу.

...Только зимовниковским чабанам эти иностранные стратегии не понятны. Видимо, не подстроилось ещё их крестьянское сознание под капиталистическую систему координат. Потому и не могут понять совершенно неразумного, с их точки зрения, шага: сровнять с землёй то, что создавалось десятилетиями, избавиться от работников и заняться заведомо провальным земледелием на малоплодородной земле.

– Я не понимаю, почему к нам такое отношение. Мы же не западную армию кормим. У нас мясо на рынок идёт, мы народ кормим. И притом, у нас самое дешёвое мясо! – возмущается один из чабанов, когда мы сидим за «круглым столом» из таких же, как он, бывших животноводов.

– На то, чтобы вывести советского мериноса, ушло без малого 50 лет. А уничтожили всего за пару дней, – с горечью говорит Айдемир Айдемиров. – Вот объясните мне: мы, оказывается, плохо жили в советское время. Как они говорят. Ну хорошо, плохо жили – сделайте лучше. Хотя бы двадцать тысяч овцы сделайте, я уж не говорю про те 42 тысячи, что в 80-х годах были. Так нет же! Они вообще всё разгромили.

– Такое хозяйство похоронили… – вздыхает сын «почётного чабана» Хусейн Батдыев. И его товарищи, как будто выдерживая минуту молчания, смолкают. В воздухе зависают два не заданных вопроса: куда идти и что будет дальше?

Я смотрю на них и думаю: иногда, чтобы понять прошлое, настоящее и будущее страны, достаточно одной точки на карте. Хутор Байков – как раз такая точка. Проследить хотя бы эту историю с племзаводом «Гашунский»… И можно больше ничего не объяснять. Будущее России вырисовывается само собой.