Ни к селу, ни к городу

– Ё-моё, ну и дорожка! – даже нашего водителя, привычного к самым битым грунтовкам, впечатлили местные ухабы. Где-нибудь в дебрях Волгодонского или Цимлянского районов такое было бы не удивительно. Но наша цель под названием «2-е отделение ЗАО “Пригородное”» числится в черте города Новошахтинска, хотя и находится на отшибе.

Искали мы этот богом забытый посёлок часа полтора, следуя телефонным указаниям поджидавших нас жителей. Исколесили всю округу, пока нашли: ни одного указателя.

Когда-то здесь был совхоз. И хотя этот совхоз по странной прихоти ещё советской администрации был вписан в границы Новошахтинска, жизнь здесь всё равно была сов­хозная – со всеми её радостями и дуростями. Нормальная сельская жизнь: работали на земле, летом купались в пруду, по вечерам гуляли в клубе, а если кто-то, не дай бог, переработал, перекупался или перегулял, за помощью шли к своему фельдшеру.

Потом совхозные земли отошли к ЗАО «Пригородное», входящее в агрохолдинг «Юг Руси». Пруд зарос илом. Медпункт закрыли. А клуб, требовавший ремонта, втихую снесли – чтоб не требовал. 

Так и зависло злосчастное 2-е отделение между небом и землёй: не село, но и не город. Местные жители годами писали письма городским, а затем и областным властям, доказывая, что если уж они оторваны от большой городской цивилизации, то имеют право завести у себя хотя бы маленькую – сельскую. А убедившись, что толку от этого нет, позвали на помощь «Крестьянин».

Наша встреча происходит в довольно неожиданном месте – на автобусной остановке. Меня как почётную гостью усаживают на лавочку, ещё несколько человек втискиваются рядом, а кто не поместился – стоят вокруг.

– А больше негде, – смущённо объясняет Ирина Болдырева. Она председатель уличного комитета, да и вообще местный неформальный лидер. – Мы раньше всегда собирались в клубе – вон там.

Там, куда показывает Ирина Викторовна, сейчас лужайка, поросшая молодой травкой.

– Год назад пришли и снесли наш клуб, чтоб мы не гавкали, – продолжает Болдырева.

– Кто снёс?

– Мы не знаем. Пришли и снесли.

Народ объясняет: здание стало рушиться, а областное министерство культуры в ответ на просьбы что-нибудь сделать официально объяснило: у совхозных земель появился хозяин, а вот клуб на баланс никто не взял. Он не является муниципальным имуществом, поэтому ремонтировать его за бюджетные деньги нельзя. Хотя, конечно же, посёлок, где живут 900 человек, по закону просто обязан иметь учреждение досуга на 200-250 мест. 

Потом, в марте 2011 года, с жителями посёлка, допёкшими городскую администрацию многочисленными жалобами, встретился первый заместитель мэра Новошахтинска Сергей Бондаренко. И принародно поручил другому заму – Михаилу Солоницину – «согласовать вопрос о рекультивации здания клуба» – так и записано в протоколе.

Что имел в виду высокий чиновник под словами «рекультивация здания», неизвестно доселе. Может быть, его подчинённые заглянули в словарь, выяснили, что рекультивация это «восстановление плодородия почвы» и поняли всё слишком буквально? В общем, «согласовали» в течение месяца, и на месте, где раньше был клуб, теперь действительно растёт нехилый бурьян. 

Наша автобусная остановка расположена в самом центре здешней маленькой вселенной. Центр этот выглядит так. Напротив остановки – детская площадка с горкой и качелями. Дальше – мемориал павшим воинам. Прямо за ним, метрах в двадцати-тридцати от играющих детей, стоит собачья будка, рядом с которой сидит здоровенный пёс на цепи. 

Пёс, судя по всему, охраняет «железяки эти проклятые», которые стоят возле магазина, принадлежащего ИП Краснянскому. По словам моих гидов, «железяки» – ржавые грузовики, прицеп и ещё какой-то хлам – украшают центр посёлка уже несколько лет. А многочисленные указания «принять меры к ИП Краснянскому М.Г.» ко­чуют из одного официального документа в другой. 

– Мы его просили по-хорошему: убери – стыдно же. А он смеётся: «У меня и возле дома так и – ничего», – сокрушается народ.

Мимо детей, собаки и «железяк» по единственной дороге постоянно снуют грузовики, окутанные клубами пыли. Часть из них – это «Камазы», которые возят щёбенку с близлежащего карьера (теперь ясно, почему здесь такие аховые колдобины). Другие везут мусор на городскую свалку – тоже тут рядышком.

– Они ездят без пологов, и мусор всё время вываливается, – сетует Галина Топчиева, ещё одна из активисток. – А когда на свалке жгут резиновые скаты – копоть на весь посёлок. Повесишь белое бельё – снимешь чёрное.

Излишне говорить, что и на этот счёт Сергей Бондаренко не поскупился и велел – всё на той же исторической встрече – «выдать предписания всем организациям, занимающимся вывозом ТБО на городскую свалку», чтобы они больше так не делали.

Один из самых больных (во всех смыслах) вопросов – это закрытый медпункт. 

– До 2008 года у нас была фельдшер. Она хорошо работала, по-настоящему: до обеда делала уколы и процедуры, потом ходила по вызовам, – рассказывает Ирина Болдырева. – И помещение было неплохое – пусть и с печным отоплением. Потом медпункт перевели в неотапливаемую комнату – вон там, за магазином. А потом и вовсе закрыли: сказали, что нет денег его содержать. Ещё какое-то время к нам раз в неделю ездила врач-терапевт. Хотя это же не решение проблемы: ну, к тяжёлому больному она зайдёт, а всех остальных принять всё равно негде и некогда.

По словам Ирины Викторовны, две комнаты под медпункт после долгих мытарств всё же выделили. Но они требуют ремонта ценой в 996 тысяч. Сама эта цифра вызывает у жителей Пригородного недоумение: свои комнаты они как-то умудряются ремонтировать значительно дешевле. Но главное, что в городском бюджете таких денег нет и не предвидится. Хотя ещё два года назад мэр Новошахтинска Игорь Сорокин обещал, что медпункт вот-вот будет.

– Вот, смотрите, – Ирина Викторовна показывает мне вырезку из старого номера городской газеты «Знамя шахтёра» с отчёркнутым абзацем. Там в социальной программе на 2011 год чёрным по белому от имени мэра сказано, что работа кабинета врача-терапевта в ЗАО «Пригородное» будет организована в 2011 году. 

Сейчас жители посёлка при­-писаны к городской поликлинике № 3. До неё – 7 километров. 

Автобус и маршрутка ходят примерно раз в час, а иногда – в полтора, говорят жители. И это в виде большого одолжения, «учитывая социальную значимость». А если вместо значимости учесть наполняемость, то получится «избыточность транспорта на данном маршруте», и количество рейсов нужно сократить в три раза. Дескать, скажите спасибо, пока не стало хуже. Это ещё один лист из богатой коллекции официальных ответов, собранных жителями посёлка.

– В выходные транспорт ходит до шести, в будни – до полседьмого. А у меня двое детей занимаются в кружках в городе. Старшему сыну 16 лет, он с тренировок ходит пешком. С младшим из Центра творчества ходим вместе, – говорит Ольга Ботвиньева.

Около года назад она написала письмо губернатору – о транспорте и о медпункте, о разбитых дорогах и о полной заброшенности посёлка в целом. Начиналось оно так:

«Уважаемый Василий Юрьевич! Год назад отправляли Вам коллективную жалобу. В ответ получили отписки из министерств области. За прошедший год обозначенные проблемы не только не решились, а обострились».

В ответ пришло стандартное письмо из городской администрации: «Ваше обращение в адрес главы администрации (губернатора) Ростовской области В.Ю. Голубева рассмотрено в администрации города...». Кстати, про избыточность транспорта – это как раз оттуда.

– А посёлок у нас хороший, – говорит Ирина Болдырева. – Мы субботники устраиваем. Воду проводим за свой счёт. Стараемся, чтоб было чисто. Но что толку, если трубы плохие? Из них течёт, болото уже образовалось, а из водоканала приезжают, говорят: «Жить можно». Нельзя!

Она поворачивается к Ивану Десятникову – тот всю жизнь проработал трактористом:

– Помнишь, раньше мы в клубе отмечали День работников села? А тут я недавно звонила в «Знамя шахтёра», так они мне сказали, что такого праздника вообще не существует.

Мимо идёт ещё одна жительница посёлка. Останавливается, и они начинают о чём-то шушукаться с Ириной Викторовной. Из рук в руки переходит какая-то газета. Смотрю – «Знамя шахтёра».

– Написали всё-таки о ваших бедах? – догадываюсь я.

– Да нет, это так, – женщины смущённо отмахиваются.

 А там, оказывается, статья о парне из Красного Сулина. У него травма позвоночника – нужны деньги на операцию. 

– Вы его знаете?

– Нет. Ну и что? Тут пишут, вроде у него сдвиги есть, вдруг операция поможет? Мы уже несколько улиц обошли.