Самое время России развернуться

Спрос на зерно растёт, а посевные площади почти исчерпаны.

Мировые цены пшеницы поползли вверх. Сказалась прошлогодняя засуха. К тому же Египет резко увеличивает её импорт.

Забеспокоился и наш внутренний рынок. Президент поручил правительству разобраться с закупками зерна. Хлеб, известно, всему голова. Многие другие продукты – его производные. А дефицит и дороговизна продовольствия – одна из основных причин потрясений, охвативших сегодня страны Ближнего Востока.

- России дефицит зерна не грозит. В перспективе она может стать крупнейшим его экспортером, - уверен Геннадий Кулик. – Но для этого нужно основательно потрудиться.

В разные годы занимал Г. Кулик посты министра сельского хозяйства, ведал вопросами АПК в должности вице-премьера правительства. Ныне как заместитель председателя Комитета Госдумы по бюджету и налогам немало внимания уделяет финансовой поддержке агропромышленного комплекса.

- На чём, Геннадий Васильевич, основана ваша уверенность?

- Односложно не ответишь. Начну с прошлогодней засухи. По охвату территории — а это 43 региона, где сосредоточено основное производство зерна, — по длительности бездождья и высоких температур она не имеет аналогов ни в прошедшем, ни в новом столетии.

Главный итог этого экзамена: проводимая в последние годы аграрная политика доказала свою эффективность. Потери были сведены к минимуму, сбор зерна превысил 60 миллионов тонн. В то время как и в годы без таких катаклизмов он составлял в среднем 65 миллионов тонн. А нынче надо собрать минимум 80-85 миллионов тонн. Ситуация в мире такова, что следует больше рассчитывать на собственные продовольственные ресурсы.

Эксперты ФАО (сельскохозяйственной организации ООН) определяют продовольственную безопасность исходя из наличия зерна на душу населения и его переходящих запасов. В разных странах приняты разные нормы - от семисот до тысячи килограммов. Как и размер критических запасов. В США они составляют 40% от среднегодового внутреннего потребления. Наши пока ниже. В 2010 году составили восемь миллионов тонн. Это около 40 процентов расходов на продовольственные нужды и примерно 20 процентов с учётом всех потребностей, в том числе и животноводства. Опыт прошлого года показал: переходящие запасы должны составлять не менее десяти миллионов тонн.

- В последние годы мировой рынок зерна разбалансирован.

- Это связано как раз с сокращением переходящих запасов. Немало хлеба пошло на промышленные цели. Страны с избыточным его производством часть злаков пустили на изготовление топлива.

Между тем переходящие запасы составляют всего 15—16 процентов к объёму потребления. Крупными экспортерами остаются США, Аргентина, Канада, Турция. Главными покупателями - Европейский союз, Центральная и Южная Америка, Дальневосточная Азия, Япония, Южная Корея, Северная Африка. Солидным торговым партнёром стала Россия, которая за последние три – четыре года удвоила экспорт зерна:

Это серьёзный успех аграрного сектора, мощный стимул для наращивания объёмов производства. Ведь в 1985—1990 годы в среднем мы закупали по 15,9 миллиона тонн. Справедливости ради надо сказать, что душевое потребление мяса и молока тогда было выше теперешнего. Вдвое больше было поголовье скота. На корм уходило ежегодно 71—75 миллионов тонн. Сегодня нам хватает на эти нужды 37—38 миллионов тонн. Это пока. Всерьёз возьмёмся за животноводство – и фуража потребуется больше.

Да и торговать хлебом становится всё выгоднее. Спрос на него растёт, а посевные площади почти исчерпаны. Нам тут самое время развернуться. Имеем двенадцать процентов пахотных земель планеты и пятую часть запасов пресной воды.

Есть ли у России лишнее зерно?

- Некоторые наши экономисты рассуждают иначе. Дескать, для России нет зерна — горе и есть оно — тоже горе. Куда девать, как продать. Предлагают поднять цены, установить госдотации на экспорт.

- Это — дорога в никуда. Рост внутренних цен приведёт к резкому подорожанию хлебобулочных, мясомолочных, кондитерских изделий. Нужно спокойно и объективно посмотреть, в каком состоянии зерновое производство, как его поднять. Подсчитано: чтобы закрыть потребности в хлебе, мясе, молоке, торговать продовольствием на мировом рынке, нужно, как сказано выше, производить на каждого жителя страны не менее одной тонны зерна в год.

- А как у нас?

- Есть положительная динамика, не считая, конечно, год минувший. С 2001 по 2009 год душевое производство выросло с 560 до 620 килограммов. До оптимальных размеров ещё далеко. Так что разговоры о лишнем зерне считаю безосновательными, не соответствующими нашим стратегическим интересам.

В соответствии с Доктриной продовольственной безопасности страны предстоит увеличить потребление мяса на душу населения с 58 до 65—70 килограммов (при норме 81 кг) и молока соответственно с 240 до 270—280 килограммов (при норме 392 кг). Для этого дополнительно потребуется на кормовые цели не менее 10—12 миллионов тонн зерна. Таким образом, с учётом продажи за границу мы должны ежегодно получать минимум 116—118 миллионов тонн.

Если в ближайшие два-три года не сможем стабильно увеличивать валовые сборы, останется один только выход — сокращать экспорт. Это будет удар и по престижу государства, и по экономике села. Значит надо серьёзно модернизировать зерновое хозяйство.

- Но как?

- Без расширения посевных площадей, применения минеральных удобрений не обойтись. Возможности тут большие. У нас не используется более двадцати миллионов гектаров ранее обрабатываемых земель. Многие хозяйства за последние годы сократили производство зерна в два и более раза. В 1913 году в Северо-Западном регионе хлеб высевали почти на трёх миллионах гектаров, а в прошлом году он занимал всего 287 тысяч гектаров. Нечерноземье давало хлеба больше, чем Центрально-Черноземный регион. Куда всё девалось?

Катастрофически сократилось применение минеральных удобрений. В 2007 году подкормку ими получили только около сорока процентов, в 2010 году — 45 процентов посевов. Мы используем у себя не больше 15-17 процентов удобрений, которые выпускают наши предприятия. Остальное уходит чужим крестьянам и возвращается к нам в виде импортных мясомолочных продуктов.

- Почему свои не покупают?

- Из-за диспаритета цен, недоступности кредитов, дороговизны перевозки удобрений, отсутствия базы хранения. Нам надо увеличить их внесение с 29 килограммов на гектар пашни в 2007 году до девяноста килограммов к 2020-му. Это скромные расчёты.

Поддержать деревню рублем

В соответствии с госпрограммой развития сельского хозяйства из федерального и региональных бюджетов крестьянам компенсируется до 30 процентов стоимости приобретаемых минеральных удобрений. В 2009 году на эти цели центр выделял около 8 миллиардов рублей, а на 2011 год предусмотрено только 4,7 миллиарда. Комментарии, как говорится, излишни.

- Вы как аграрник и финансист, какие решения можете тут предложить?

- Из дополнительно полученных доходов к весне выделить селу ещё пять-шесть миллиардов рублей. В крайнем случае, направить сюда бюджетный кредит с учётной ставкой один-два процента. Важно закрепить эту норму и на перспективу. Далее, необходимо восстановить инфраструктуру химизации сельского хозяйства. Теперешнее состояние региональных баз хранения, транспорта не позволяют заблаговременно доставлять удобрения на места.

Утрачена некогда действовавшая на территории всей страны система государственных агрохимических центров. Они контролировали почвенное плодородие и на основе полученных данных определяли потребности в питательных веществах конкретных культур и полей. Причм по каждому элементу: азоту, фосфору, калию. Важно возродить агрохимические станции. Прежде всего в крупных сельскохозяйственных районах, таких как Северный Кавказ, Центральное Черноземье, Поволжье.

Материально-техническая база тоже не на высоте. Тут складывается довольно пестрая картина. В Краснодарском, Ставропольском краях, в республиках Татарстан, Башкирия, Мордовия, Удмуртия, Тюменской, Орловской, Липецкой, Ростовской, Саратовской областях и некоторых других приобретают новую технику. Причем, системы машин, которые дают возможность применять современные технологии. Но в целом по России выбытие даже с учетом более высокой производительности новых машин значительно превышает поступление. Техническая вооруженность нашего села втрое - вчетверо ниже по сравнению с западными конкурентами, работающими в более благоприятных климатических условиях.

Расширение посевных площадей, вовлечение в оборот заброшенных земель идёт крайне медленно из-за недостатка техники. Большая часть тракторов, комбайнов и других машин — образца 1980—1990-х годов. Россия, по существу, не имеет современного отечественного машиностроения. В 2008 году было произведено тракторов всех марок 13,3 тысячи и 8,1 тысячи зерноуборочных комбайнов, а в 2009- м соответственно 7,7 и 6,8 тысячи. При этом далеко не современных.

Высокие таможенные пошлины на импортную технику, отмена льготного кредита на её оплату – одна из причин медленного обновления машинного парка. Административными мерами своё сельхозмашиностроение не поднять.

- При утверждении Государственной программы развития сельского хозяйства рассматривались разные варианты решения этой проблемы.

- Опираясь на опыт других стран, многие аграрники предлагали систему компенсаций на покупку комплекса машин для производства зерна, сахарной свеклы, масличных культур, тракторов и уборочных комбайнов в размере 30—35 процентов их стоимости. Словом, такую же, как и для приобретения минеральных удобрений. Правительство предложило иной вариант: за счёт льготных кредитов со сроком их погашения в течение пяти - семи лет. У этого механизма ряд существенных недостатков.

Во-первых, не все финансовые организации имеют ресурсы для оформления длинных кредитов.

Во-вторых, экономическое состояние многих хозяйств, их активов, которые можно бы заложить банкам, не позволяет воспользоваться этим инструментом. Но именно таким крайне нужна современная техника.

В-третьих, адресная компенсация части стоимости машин дает возможность лучше контролировать использование финансовых средств, наладить техническое обслуживание. При этом бюджетные расходы не вырастут, а несколько сократятся.

- Вырастить урожай – половина дела. Важно довести его до ума.

- Немало хозяйств, где рентабельность производства и переработки зерна превышает 35—37 процентов. Это хороший показатель. Но не везде готовят его к продаже. Не формируют партии с повышенным содержанием клейковины, не добиваются высокой степени очистки. Это приводит к снижению качества, следовательно, и цены. Мало внимания уделяется расширению посевов сортов пшеницы, ячменя и других культур, которые пользуются повышенным спросом. На этом тоже много теряют.

- Нет базы хранения, переработки. Для фермера, малого предприятия создавать её накладно. Государство должно подставить плечо.

- И кооперативы, крупные агрофирмы. Выиграют все. Последние восемь лет зерна получаем на сорок процентов больше, а производство муки снизилось с двенадцати до десяти миллионов тонн. И её качество оставляет желать лучшего. Другой пример. Наши фермы ежегодно увеличивают расход зерна на три – четыре миллиона тонн, комбикормов же готовим втрое – четверо меньше.

- Хорошую службу в укреплении экономики села, повышении качества хлеба могла бы сослужить зерновая биржа.

- При условии, что сам крестьянин получит свободный выход на торги.

Беседовал Александр Демидов


г. Москва