Из жара - в холод, и снова - молод

На фото: А.Грищенко (слева) и А. Иванов

Два энтузиаста приохотили земляков к новой зимней забаве: попариться в походной баньке - и в прорубь!

Наши старые знакомые и герои публикаций «Кресть­янина» лесник Александр Грищенко и заводчик бойцовых петухов Александр Иванов давно приглашали попариться в их баньке. Банька эта особая, скажем так, передвижная. Ставят её ребята за полчаса на берегу реки. Жар там такой, что уши в трубочку сворачиваются. Сразу из баньки сигают в прорубь. Кайф, говорят, неописуемый. Уже многих земляков приохотили к такой забаве. Заболели все. Не простудой, а баней.

Вот и мы наконец-то решили вкусить истинных наслаждений.

Жару на три часа

Спускаемся на машинах в пойму Большого Зеленчука, ветер здесь тише. А на верху мет­ров 12 в секунду, и мороз ниже 10 градусов. Местом дислокации выбираем площадку у протоки Зеленчука. Здесь есть и лёд, и открытая вода на перекате. Два Александра выгружают из «Газели» заранее запасённые дрова. Вытаскивают металлические трубки и полиэтиленовую плёнку. Из трубок будет быстренько собран каркас, на который и натянут плёнку. Вот и вся баня. Но это чуть позже.

А сначала ставят нечто наподобие мангала, только с решётчатым дном. В «мангал» вместо мяса наваливают камней, а под дырявое дно - дрова. Немного солярки, чтоб быстрей разгорелось, - и запылал жаркий костёр. Пламя мечется на ветру, один из языков хорошенько лизнул нас, опалив мне брови, а Иванову бороду. Но от этого только веселей. То ли ещё будет!

- Часа через полтора камни раскалятся докрасна, жару на три часа хватит, - говорит Александр Грищенко. - Но сегодня, может, и на меньше, ветер как-никак. Но нам столько и не надо. А вообще человек десять в такой бане смогут смело попариться.

Грищенко черпает ковшиком холодную воду из реки и заливает ею дубовые веники. Холодная вода лучше горячей, веники в ней становятся гибкими, но не раскисают.

Пока разогревается каменка, наши друзья рассказывают об особенностях походной бани. Именно в походе в горах Грищенко увидел похожую баню, в которой парились две туристки из Литвы. Он тоже туда залез, понравилось.

- Это что, он хочет себе первенство присвоить? - шутя возмущается Иванов. - Это я первый начал здесь так париться, а потом уже Саню привлёк. А вообще, я такие бани в Сибири видел.

Слушаю их и невольно любуюсь этими 50-летними крепышами. Замечательные мужики. Один служит лесником много лет за мизерную заплату. Не ноет. Научился извлекать выгоду из любимого дела. Вяжет мётлы, плетёт корзины, меняет их в хозяйствах на корма и выращивает свиней. Выстроил двухэтажный дом, помогает детям. Другой вообще официально нигде не работает, но тоже строит солидный домик. Берётся за любую работу: хоть деревья пилить, хоть туши на бойне разделывать. А его бойцовые петухи признаны одними из лучших в России. Любят природу, ходят в горы в походы, сплавляются каждый год на камерах по горному Зеленчуку. Хорошо, красиво живут.

- Мне жена сегодня говорит: «Опять, что ли, в баню? Когда ж ты повзрослеешь?» Наверное, никогда, - размышляет Грищенко, выгребая из-под каменки угли.

Их нужно обязательно убрать перед тем, как накрыть камни палаткой, чтоб не угореть. Потом подстелили соломки, чтоб не стоять босыми ногами на снегу.

- Давайте, ныряйте, - говорит Иванов, приоткрывая полог палатки.

Лепота!

А мы с Владимиром Пономарёвым уже изрядно замёрзли, раздеваясь на морозе. Поэтому сразу - юрк в спасительную дыру. А там пекло немыслимое. Действительно, уши вянут, а крестик на груди раскалился так, что еле терплю.

- Надо было снять, - говорит Иванов и подливает из ведра на камешки.

Как же я его сниму, когда мне ещё в прорубь прыгать?! Может, сохранит Господь?

Дух в палатке стоит изумительный, вода ж в ведре настояна на чабреце, эвкалипте и ещё какой-то травке. Этот чудесный жар проникает во все клеточки организма. А Иванов ещё и хлещет дубовым веничком. Лепота!

Когда уже нет сил терпеть, вылетаем на мороз. Вот она, прорубь, зияет свинцовой жутью. «Может, на заднице съехать?» - мелькает мысль. Но тут же становится стыдно за такое малодушие. Сигаю в бездну солдатиком. К счастью, бездны той всего по грудь. Ожидаемого спазма, когда душа уходит в пятки, нет. Даже вроде и не холодно, а как-то забористо, ядрёно! Радость бесшабашности забирается в душу, и хочется орать от вдруг нахлынувшего счастья!

А Иванов торопит: «Хватит, хорошего понемножку! Давайте опять в парную!»И так ещё два раза. В бане ещё натирали разгорячённое тело солью и кедровым маслом. Это для того, чтоб все поры открылись и шлаки из организма вышли. Наверное, вместе с грязью и какие-то бесы из души вылетели. Во всяком случае, уж очень легко на душе стало.

Пока одевались, подъехали ещё два любителя экзотической бани. Это Иван Иванович Ткаченко, управляющий отделением колхоза имени Чапаева, и тренер по каратэ Илгам Садриев.

- Я их придурками назвал, когда первый раз увидел, - признаётся Иван Иванович. - Это ж, думаю, сколько мне надо выпить, чтоб за ними в прорубь полезть? А потом всё-таки уговорили. Ощущение потрясающее. Жене, правда, неделю не признавался, всё ждал, заболею или нет. Обошлось. Теперь постоянно парюсь.

- А я специально приехал, потому что приболел немного, - говорит Илгам. - Уже проверено, после такой процедуры хворь как рукой снимет. Клин клином вышибаю, - и тут же отправился под плёнку, а потом в прорубь.

- У меня и три внука здесь парились, четвёртый пока ещё не дорос, но скоро тоже придёт, - говорит Александр Грищенко. - А всего через баню человек сто прошло. И глава села парится, и другие начальники. Постоят в галстучках, почертыхаются, а потом их и за уши не оттянешь. И женщины здесь тоже парились. Сначала долго сопротивляются, ругаются даже. А когда их под плёночку удастся заманить, потом благодарят, говорят, что помолодели.

После бани мы попили горячего настоя шиповника и калины, заваренного на костре, поели картошки в мундире с салом грищенского посола. Ну что ещё надо человеку для счастья?