Из истории пьянства и борьбы с ним

В связи с трезвенническим народным движением и его подавлением в России К. Маркс писал: «Всякая попытка поднять моральный уровень крестьян карается как преступление. Достаточно вам лишь напомнить о правительственных репрессиях против обществ трезвости, которые стремились спасти московита от водки».

С этого времени организация обществ трезвости сделалась невозможной. Однако народный протест против вина, поддерживаемый передовыми врачами, учителями, учёными и просветителями, продолжал оказывать влияние на умы, на поиски людьми путей преодоления пьянства. И несмотря на правительственное стремление поддержать пьянство на прежнем уровне, оно продолжает спадать, на что указывают данные о потреблении алкоголя на душу населения.

Так, если в 1863-1866 годах чистого спирта на душу населения ежегодно приходилось в среднем по 4,55 литра, то через 10 лет - 4,18, ещё через 10 лет - 3,32, а в 1893-м - 2,46 литра. Таким образом, можно считать несомненным, что вопреки действиям правительства, благодаря влиянию на умы людей лучшей части нашей интеллигенции, революционных демократов и народных представителей, начиная с шестидесятых годов, потребление алкогольных напитков в стране постепенно уменьшалось и в такой же пропорции в ней уменьшалось количество «алкогольных» смертей. Если в 1870 году умерло от пьянства внезапно 4077, то в 1878 году - 3240 мужчин.

На развитие пьянства оказывают влияние социальные условия. Великий русский поэт-демократ Н.А.Некрасов в своей поэме «Кому на Руси жить хорошо» убедительно показал, что именно нищета и бесправие толкают бедняка к водке:

У каждого крестьянина

Душа, что туча чёрная -

Гневна, грозна и надо бы

Громам греметь оттудова,

Кровавым лить дождям,

А всё вином кончается,

Пошла по жилам чарочка,

И рассмеялась добрая,

Крестьянская душа...

Вот на это и рассчитывали помещики. Не желая улучшить жизнь крестьян, они надеялись, что те вином зальют гнев, который накапливался в душе каждого человека, поставленного в бесправное положение.

Надо отметить, что пьянство среди помещиков было куда более сильным, чем среди крестьян. В эпиграмме, написанной в 1809 г., говорилось:

В деревне я учил собак,

Ловил зверей, курил табак,

Наливки пил, секал крестьян,

Жил весело и умер пьян.

Укажу также, что иные пьяницы довольно умело обосновывали своё пристрастие к водке. Вот эпиграмма 1816 г.:

За пьянство поп журил Кузьму

И вот как говорил ему:

«Опомнись, воздержись:

Смотри, с питья ты стал каков!

Распух! В лохмотьях весь! Нет даже сапогов!

Вино твой первый враг; его ты берегись,

Возненавидь!..»

- Отец Иван, не осердись -

Ты в церкви сам твердишь: люби своих врагов.

Как видим, в приведённой нами эпиграмме пьяница ещё не потерял способности шутить. Однако с течением времени такие люди не только перестают острить, но превращаются в кретинов. Л.Толстой писал: «Вино губит телесное здоровье людей, губит душу людей и их потомство. Если бы все пили и угощали, то жизнь сделалась бы адом, но этого не может быть потому, что среди заблудших людей всегда были и теперь есть много разумных, и всегда были и теперь есть много и много миллионов людей не пьющих и понимающих, что пить или не пить - дело не шуточное».

Крестьяне водку стаканами не пили

В конце XIX столетия, убедившись, что с падением потребления спиртных напитков поступления в казну уменьшаются, царское правительство решило провести реформу в производстве и торговле винно-водочными изделиями, взяв всю эту доходную отрасль в свои руки и введя винную монополию. Реформа правительства сразу же сказалась на душевом потреблении винных изделий, которое стало нарастать. За 10-12 лет с 1894 по 1906 год оно возросло с 2,98 до 3,41 литра, а к 1913 году - до 4,70 литра.

В 1913 году в России было израсходовано на изготовление спиртных напитков: картофеля - 2,9 миллиона тонн, ячменя - 250 тысяч тонн, кукурузы - 236 тысяч тонн, патоки - 217 тысяч тонн, ржи - 112 тысяч тонн. То есть водка более чем на семьдесят процентов готовилась из картофеля. К тому же на её изготовление затрачивалось около миллиона тонн, или почти 60 миллионов пудов, зерна, которым можно было прокормить 5-6 миллионов человек.

В стране к 1913 году под влиянием пропаганды казённого вина потребление его повысилось до 4,7 литра на душу населения. Но этой пропаганде была противопоставлена мощная пропаганда трезвости, проводимая передовой интеллигенцией. Благодаря этому противодействию, начиная с 80-х годов прошлого столетия, душевое потребление спиртных напитков в России было ниже 4,7 литра, то есть почти самым низким в Европе и Америке. А в 1914 году в стране вступил в силу и долго действовал сухой закон. Между тем в 1906-1910 годах душевое потребление алкоголя составляло во Франции - 22,9, Италии - 17,3, в Швейцарии - 13,7, Испании - 10,8, Бельгии - 10,6, Австрии - 7,8, в Венгрии - 7,6 литра абсолютного алкоголя в год. Эти сравнительные данные изобличают тех западных исследователей, которые клеветнически утверждают, что пьянство - «русская болезнь», изначально присущая русскому народу.

Известно, что в России трезвенников среди мужчин было больше, чем в какой-либо другой стране. Что же касается женщин, то для большинства из них выпить глоток вина был и стыд, и грех. Воспитанная на старых народных традициях молодёжь до 18 лет почти поголовно вела трезвеннический образ жизни.

К сожалению, в фильмах, содержание которых относилось к 1934-1935 годам, показывалось, что крестьяне пили водку только стаканами. Это не так. В эти годы душевое потребление алкоголя с учётом самогона составляло в стране не больше 25% от уровня до 1914 года. В деревне водка и самогон были тогда редким явлением.

Голый, но весёлый

У русского народа, в том числе у крестьянства, так называемой пьяной традиции никогда не существовало. Народ варил пиво, курил вино и заводил тайные корчмы, а в кабаки не шёл - там собирались одни питухи. Дворовые люди, крестьяне, крали у бояр вино и торговали им. Пьянство пришло в наше отечество со стороны, недаром на Руси был учреждён специальный «орден за пьянство» - тяжёлая чугунная плита с железным ошейником. С выпивохой обращались весьма круто. Когда развернулось движение за трезвость, то для надзора за нею в каждом селении выбирали старшину, за излишнее употребление вина по мирскому приговору налагался штраф и телесное наказание (до 25 ударов).

Однако жалкие пьяницы, которые пропивались до ниточки, среди крестьян, и не только среди них, имелись. Очевидец рассказывал, как вошёл в кабак пьяница и пропил кафтан, вышел в рубашке и, встретив приятеля, воротился снова, пропил бельё и вышел из царёва кабака совершенно голый, но весёлый, некручинный, распевая песню и отпуская крепкое словцо немцам, которые надумали было сделать ему замечание. Эти случаи были часты в деревнях - везде можно было видеть людей, лежавших без чувств в грязи или на снегу. Воры и мошенники обирали их, и часто после того зимою они замерзали. Потом их десятками свозили на кладбище.

Распространению пьянства в народе способствовали кабачные головы и целовальники, которые прибегали ко всевозможнейшим мерам, чтобы избавиться от наказания за недоборы в царской казне. Они давали пьяницам в долг как можно поболее, а между тем прибавляли и прибавляли счёт, пользуясь тем состоянием, когда пьяные не в силах уже были ни размышлять, ни считать; потом, когда искушённые таким лёгким средством получать хмельное даже и без наличных денег, пьяницы порядочно запутывались в расставленной на них сети, кабацкие головы объявляли, что пора платить; оказывалось, что платить нечем; тогда забирали имущество должников втрое дешевле настоящей его цены. Обманщиков среди виноторговцев имелось немало и в Европе. Вообще пьяниц, разительно похожих на русских выпивох, в Европе было ещё больше, чем в России. Голландский поэт Катс так писал о вине и о том, во что оно превращает человека:

Различных ты людей преображаешь розно:

Один, испив тебя, - ленивая овца,

Макаке стал другой подобен до конца.

Он будет пить - пускай ему брести далёко,

Затем болтать начнёт, как скверная сорока,

Чтоб в образе свиньи позор принять сполна,

О юность нежная, взгляни на власть вина!

И так же, как в России, пьяницы в Европе, пропивали всё своё имущество. Немецкий поэт Брант констатировал:

Порою глянешь на иных:

Добро промотано в пивных.

Разумен будь! Не лезь в кабак!

Живи по средствам! Только так!

Однако увещевания и советы поэтов на многих в Европе впечатления не производили. Школяры-бродяги, несмотря ни на что, распевали шутовскую песенку:

Те, кто воду пьёт с вином,

Вымокнут, - и верьте,

В пасти ада над огнём

Высушат их черти.

О грозном возмездии за пьянство мало кто из таких людей думал.

Пить - так по-царски

Пьянствовали русские цари - но не все.

Сильно пили Иван Грозный, Пётр Первый, Екатерина Первая (вместе с Меншиковым), Пётр Второй, Пётр Третий, Александр Третий, одно время Николай Второй. Умеренно - Елизавета. Вообще не пила и терпеть не могла пьяниц Анна Иоанновна. Не были пьяницами Николай Первый и Александр Второй. Вообще не пил Александр Первый. Был такой случай.

Александр Первый присутствовал при закладке корабля. Один из высших чиновников сказал ему:

«Вы, Ваше Императорское Величество, первый раз закладываете, а я это делаю каждый день». Николай Второй как-то получил телеграмму от офицеров, празднующих его именины: «Вторую неделю пьём за здоровье Вашего Императорского Величества». Николай ответил такой телеграммой: «Пора бы и перестать».

Рекордсменом по части пьянства был Александр Третий (уступавший, правда, Петру Первому). Из воспоминаний начальника его охраны генерал-адъютанта П.А. Черевина явствует, что Александр Третий в последние годы жизни от пьянства заметно терял человеческий облик: осушив вместе с Черевиным по полулитровой фляге коньяку, который они прятали от императрицы Марии Фёдоровны в голенища специальных сапог, царь валялся на полу дворцовой гостиной, лаял, хрюкал и норовил укусить всех проходивших за ноги. Черевин рассказывал, как они с царём напивались незаметно от царицы даже в её присутствии: «Царица подле нас - мы сидим смирнёхонько, играем как паиньки. Отошла она подальше - мы переглянёмся: раз-два-три! - вытащим фляжки, пососём, и опять как ни в чём не бывало. Ужасно ему эта забава нравилась. Вроде игры.

И называлось это у нас: «голь на выдумки хитра». Раз-два-три!.. «Хитра голь, Черевин?» - «Хитра, Ваше Величество!» Раз-два-три - сосём».

В результате такого образа жизни Александр Третий скончался на 50-м году жизни от последствий алкоголизма.

Николай Второй, ещё будучи наследником, вёл такой же образ жизни, как и его отец.

Он записал в своём дневнике:

«Вчера выпили 125 бутылок шампанского. К ночи - «Снова ковшик шевелится». «Проснулся - во рту будто эскадрон ночевал».

Позже, уже став царём, он тоже часто сильно пил. Певица Плевицкая, песни которой он любил слушать, писала: «Николай страшно любил весёлую компанию и пил очень много, но удивительно - он никогда не пьянел. Пьёт, не отставая от других, а хотя бы в одном глазу. Только хохочет, предпочитая сидеть, не вставая, на одном месте. Сидит и хохочет. Все присутствующие уже подвыпили, артисты, мастера на все руки, рассказывают весёлые анекдоты, а он сидит на месте, хохочет и не пьянеет».

Пьянство среди дворянства

О пьянстве в помещичьей среде я уже писал. Добавлю кое-что. Н.Некрасов говорил:

И вот они опять, знакомые места,

Где жизнь отцов моих, бесплодна и пуста,

Текла среди пиров, бессмысленного чванства,

Разврата грязного и мелкого тиранства.

Типичным в помещичьей среде был гоголевский Ноздрёв, непросыхающий пьяница, гуляка, хвастун, драчун.

Забавный случай. Была однажды приятельская помещичья попойка в деревне одной губернии. Во время пиршества дом загорелся. Кто мог, опрометью выбежал. Достопочтенный А. выбежать не мог: его вынесли и положили наземь на дворе. Послышались встревоженные крики: воды, воды! Спросонья А. услышал их и несколько сипловатым голосом сказал: «Кому воды, а мне - водки». Таких фактов пьянства - множество.

Исторический анекдот. К профессору Боткину на приём пришёл богатый помещик, отставной генерал - с жалобой: много выпиваю и хочу завязать по причине лет. - Отвечайте, как на духу: как пьёте и сколько? - спросил его профессор. - Да как сказать, - отвечал тот, - ничего особенного - летом в четыре утра встаю, чтобы на поля поехать, поглядеть, как крестьяне пашню пашут. Стакан водки выпиваю. Возвращаюсь, выпиваю второй. Потом иду на конюшню, смотреть моих русаков. Выпиваю третий стакан. По-том - завтрак, ещё стакан. Потом - обед, снова стакан. После обеда прилягу, а проснусь - ещё стакан. Перед ужином - снова стакан. За ужином - ещё один... - Господи! - испугался профессор. - И как долго вы ведёте такой образ жизни?! - Да с той поры, как в отставку вышел, лет тридцать уже! Профессор только руками замахал: - Нет, нет, нет, ничего не прекращайте! Ни в коем случае! Ничего не меняйте в вашей жизни! Этот распорядок вам на пользу!»

При таком употреблении водки любой обычный человек скоро получил бы белую горячку. Видимо, у этого помещика было бычье здоровье. Впрочем, это ведь анекдот. Было ли так в жизни - неизвестно.

"Пить или не пить?"

"Крестьяне объявили пьянству бой"