Две Украины

Думаю, что мы ещё не раз станем свидетелями бурных событий на площадях на Украине. И дело не только в том, что нынешняя украинская власть не пользуется авторитетом у значительной части населения. Мне Янукович тоже не очень симпатичен. Но я почти уверен, что изберут нового президента, и снова значительная часть украинского общества будет так же негодовать. Вспомните Ющенко, пришедшего на волне «оранжевой революции». Его рейтинг к концу срока в целом по стране упал ниже плинтуса. А на выборах он получил позорно низкий процент. 

Но в те дни я специально зашёл на сайт города Стрый Львовской области, где в военном городке прошли мои детство и юность, и увидел совершенно другую картину. Ющенко и Тимошенко на пару набирали процентов 90-95. И так по всей Западной Украине. Вот и получается, что политическая жизнь Украины – это маятник, качающийся с востока на запад. То одни берут верх, то другие. Помните нашу поговорку: «Что русскому хорошо, то немцу – смерть». А на Украине что хорошо западнику, то совершенно не приемлемо восточнику, и наоборот. И это данность, которая возникла не сегодня и даже не вчера. Так сложилось исторически с незапамятных времён. Существуют две Украины, которые абсолютно не похожи друг на друга, и найти между ними консенсус очень трудно, практически невозможно. И это драма, если не трагедия украинского общества. Появится ли такая политическая сила, которая удовлетворит запросы всего народа? Думаю, что в ближайшем будущем этого не произойдёт. Оттого «майданов» мы ещё насмотримся. На них только будут меняться действующие лица. 

Посмотрел в интернете одну украинскую передачку – «Школа Соломона». Анализируя ситуацию, Соломон довольно остроумно подметил: «За чужим забором трава кажется зеленее». Так и есть. На Украине, где жизнь заметно похуже, чем у нас в России и тем более в Европе, многие с завистью смотрят за чужой забор. Западникам, естест венно, европейский забор ближе. Исторически так сложилось, что с «великой Украиной», то есть с той, что по левую сторону Днепра, у Западной практически нет даже общей истории. Лет 200 Киевской Руси, в которую входило Галицко-Волынское княжество, да 50 лет советской власти. А всё остальное, полтысячи лет, это или Польша, или Австро-Венгрия. Не удивительно, что на генном уровне существует тяга к Европе. А на востоке, на таком же подсознании, – к России. А тут ещё и экономика добавляет жару. 

На Западной Украине и в советские времена промышленность была гораздо менее развита, чем на Восточной. А сегодня её вообще почти нет. Развалился знаменитый львовский «Электрон», влачит жалкое существование автобусный завод, выпуская какого-то уродца «Богдана». И сельское хозяйство там слабенькое, земля не та и климат дождливый. Ассоциация с Европейским Союзом, которая, видимо, неизбежно, хотя бы на начальном этапе, отрицательно скажется на украинской промышленности и сельском хозяйстве, западникам ничем не грозит. У них и так этого нет. Зато будет больше товаров, может, легче станет ездить за кордон, что для них немаловажно. Уже сотни тысяч западных украинцев работают в Европе – нянечками, сиделками, дворниками и т. п. А ещё демократия, которой им, вроде как, недостаёт! Ничего, что им явно уготована роль второсортных членов. Им не привыкать. Они хоть и были Европой, но её задворками. 

На востоке страны люди боятся близости с сильным и практичным Западом, который в этой ассоциации преследует прежде всего свои интересы. Россия им понятней, примерно знают, чего ждать. Уж точно не манны небесной, но, может, и хуже не будет? Эти две позиции примирить можно разве что собственным экономическим ростом и улучшением жизни. А это гораздо труднее, чем болтаться, как… маятник в проруби. 

Кто-то видит на сегодняшнем «майдане» просветлённые лица, устремлённые к свободе, свету, который идёт якобы с Запада, кто-то видит сплошную русофобию. Я по этому поводу промолчу. Пусть сами украинцы решают, куда им идти. Но проблема двух разных Украин не исчезнет. И будет всё время висеть над страной, как дамоклов меч, вплоть до угрозы распада страны. Если найдётся политик, который сумеет объединить столь разные общественные группы, то ему, безусловно, надо будет поставить памятник.