Подвиг моего народа (Крестьянин №17)

 Прошло уже ни много ни мало, а целых 22 года, а меня всё ещё точит назойливый вопрос: «А мы осознаем то, что случилось 26 апреля 1986 года на четвёртом энергоблоке Чернобыльской АЭС им. В.И.Ленина?»

 Хорошо помню в ту задержавшуюся осень, как странно и страшно выглядели вдоль дороги к зоне опустевшие села с садами, ломившимися от яблок, и одинокий, кем-то забытый красавец гусь, плавающий в домашнем прудике осиротевшего двора. А ещё великолепный светлый красавец-город, в одну ночь ставший жуткой декорацией к фантастическим фильмам в стиле А.Тарковского. Невидимая и бездушная стихия прошлась по судьбам десятков, сотен тысяч людей...

 А ещё хорошо помню дела и поступки тех самых парней, с кем имел честь участвовать в ликвидации удара «стихии».  Мы ведь можем совершать то, что другим народам просто не по силам. Без бравады, без героизации, а просто потому, что так нужно. Например, читая несколько раз лекции об аварии в Германии, приходилось отвечать на стандартный вопрос: «Кто вас заставил поехать на ликвидацию аварии и строительство укрытия? Ведь вы же знали, что это смертельно опасно?» Пунктуальные немцы не могли понять, что мы это делали добровольно, с одним с детства воспитанным убеждением: «Если не мы - тогда кто?!» Самопожертвование - наша черта, наше призвание, только вот какой оценки заслуживаем от новой-старой Родины за эту жертвенность? Для меня с Чернобыля начался как бы новый отсчёт веры и уважения к нашей стране, к простым людям. Наверное, только мы в такой ситуации, рискуя жизнью, сочиняем ироничный лозунг: «Мирный атом - в каждую хату!»

 Тогда и время измерялось иначе, не в часах и минутах, а в «радиках». Так уменьшительно-ласкательно называлась набранная доза в рентгенах за один выезд в зону «А». К чести руководства, к осени 1986 года уже был достаточно высокий уровень организации работ, снабжения, быта и т. д. Не буду утомлять техническими тонкостями, но одно жёсткое правило напомню: за смену более 1,5 рентгена набирать нельзя. Это правило или норма контролировались довольно строго, но ведь людей не хватало, и не просто разнорабочих, а высококлассных специалистов: крановщиков, экскаваторщиков, бульдозеристов и т. д. В нашем инженерно-техническом батальоне на 256 человек приходилось столько же единиц техники. И она востребована была круглые сутки. Планирование смен было довольно сложным, с тем чтобы до минимума свести риск переоблучения. И как это всё организовать, если приходилось разбирать завалы из труб и обшивки реактора, которые «светили» по 1000 рентген и более? Поэтому нашим спецам, офицерам, прапорщикам допускалась общая суммарная доза в 25 бэр, и не более. Во-первых, смертельный риск, а во-вторых, совершенно другая мера компенсаций и льгот. И тогда, и сейчас чиновники будто из своих карманов положенное людям платят.

 Можно написать довольно большую повесть о конкретных моментах при строительстве объекта «Укрытие», на очистных сооружениях или дезактивации городских кварталов Припяти. О том, как вывозили на могильники разбитые пожарки тех расчетов, которые шли на верную гибель в первые минуты трагедии или о зарытом в 100 м от «саркофага» тепловозе.  Вот эта загадка для археологов будущих поколений! А главное - о людях, которых буквально нужно было останавливать, готовых работать до кровотечения из ушей! Об уникальной изобретательности и золотых руках мужчин Ростовской области, Ставрополья, Урала, Донбасса, шахтёров, строителей Атомстроя, солдат, офицеров. Мы старались оперативно посылать наградные документы на отличившихся, проявлявших трудовой героизм, но самой почётной наградой считалась грамота с панорамой Чернобыльской станции. Но это, видимо, из другого уровня сознания, ведь в основной массе люди работали не за награды и деньги, а по зову сердца.

 Как раз о сознании хотел напомнить, точнее, об осознании случившегося. Человечество помнит свою историю предельно 5-6 тысяч лет. И то с трудом. А этот «шрам» будет «светить» убивающей силой не менее 18 тыс. лет!   Вдумайтесь, сравните. Ведь это страшнее мифической гибели Атлантиды. Метастазы радиации так или иначе всё равно расползаются с пылью, дождями и, чего греха таить, - по воле человека. Ну в чьём воспалённом мозгу появилась мысль использовать металл из чернобыльских могильников для производства труб? Это либо хроническая безответственность, либо непроходимая глупость - третьего не дано! Нельзя жить по принципу: «После нас - хоть потоп!» Стыдно и горько перед памятью безвременно ушедших друзей, боевых товарищей. О детях и внуках кто-то подумал? Что им достанется?

 Склоняю голову перед подвигом моего народа, вечная память безвременно ушедшим товарищам, здоровья и долгих лет выжившим. Моя человеческая обязанность напомнить, что этот подвиг - яркий пример для воспитания подлинной гражданственности, ответственности перед Родиной, перед будущими поколениями. Нельзя воспитать патриотов, если во главу угла поставлены материальные ценности, а о героях вспоминают в лучшем случае в день трагической даты. И какие ценности навязываются нам «жёлтой» прессой и телеканалами? Политические шуты в Киеве вообще озабочены только вступлением в блок НАТО. А что, руководство НАТО знает, как устранить радиацию в Чернобыле? Тогда им срочно надо вручить Нобелевскую премию за достижения в области физики, а заодно и мира, за Югославию, Ирак, Афганистан.

 …В семейном архиве мы храним чёрно-белое фото, которое чудом удалось сделать на фоне почти отстроенного «саркофага». Фон под ногами был очень большим, больше 100 миллирентген, был риск, что плёнка в фотоаппарате просто засветится, а очень хотелось, чтобы получилось. Это фото как память, как итог значительной работы, как награда и реликвия для детей и внуков. Суммарная доза у меня уже зашкаливала разрешённую норму, и это был мой последний разрешённый 34-й выезд в зону «А». В те дни мне исполнялось 34 года. Но это уже совсем другая история...