Государство уклоняется от ответственности. - Сельское хозяйство

Василий Якимович УЗУН, доктор экономических наук, профессор, руководитель отдела реформирования сельского хозяйства Всероссийского института аграрных проблем и информатики им. А. А. Никонова, - гость «ДЕЛОВОГО КРЕСТЬЯННА».

В 2005 году Василий Узун, один из самых авторитетных российских экономистов, высказался о болевых проблемах села в правительственной «Бизнес-газете». Статья имела, можно сказать, беспросветное название «Закон об аграрных рынках не будет принят никогда». Конечно, с этим можно не соглашаться, но проблемы, о которых четыре года назад писал профессор В. Узун, так до сих пор и не решены. «Созданная недавно «Объединённая зерновая компания» - не оздоровит ли она наш аграрный рынок?» - спросили мы профессора. «Вряд ли, - был ответ. - Перед этой «Компанией» поставлены взаимоисключающие задачи: подороже купить (на внутреннем рынке) и подороже продать (на внешнем). Так не бывает».

Василий Якимович разрешил «Деловому крестьянину» опубликовать те положения своей статьи, которые редакция журнала считает злободневными.

Государство выделяет субсидии сельхозпроизводителям по разным программам, утвержденным бюджетом, но гарантий, что конкретный сельхозпроизводитель получит их, нет. Даже если выполнены все условия, чиновник, распределяющий средства, может заявить тебе, что деньги кончились, лимит исчерпан. И сельхозпроизводитель не имеет права обратиться в суд с иском, что его права нарушены, ибо ни в каком законе или ином нормативно-правовом акте они не прописаны.

Для того, чтобы не брать на себя ответственности, но все же создать видимость включения в закон обязательств государства перед сельхозпроизводителями, предлагаются, например, такие формулировки: “компенсировать до 30 процентов затрат на минеральные удобрения”. Что это значит? Если компенсируют ноль процентов, то жаловаться не побежишь, ибо закон не нарушен, ведь ноль - это тоже “до 30 процентов”.

Действует принцип лимитированной финансовой поддержки. То есть ежегодно в федеральном законе о бюджете на каждую программу поддержки выделяется некая фиксированная сумма. Минсельхоз распределяет эти деньги по регионам, а те в свою очередь делят их между конечными получателями. Логично? Логично. Но такая схема не учитывает одного, что результаты сельскохозяйственного производства в немалой степени зависят, скажем, от погодных условий. В благоприятные годы, когда валовой сбор зерна высокий, цены падают. Государство с целью поддержания цен осуществляет интервенционные закупки зерна. В такие годы для этого нужно гораздо больше средств, чем в неурожайные. Но бюджет-то составляли почти год назад. Выделенного тогда лимита сегодня государству может просто не хватить, чтобы добиться желаемого результата.

У минфина один подход что к промышленности, что к селу, он исключает из проекта любые упоминания о гарантиях и правах применительно к конкретной программе и вставляет фразу о том, что финансирование будет осуществляться в пределах выделенных в бюджете средств.

ххх

В сельском хозяйстве самая низкая рентабельность, самый низкий уровень оплаты труда. Минсельхоз настаивает на том, чтобы субсидии по некоторым программам поддержки выделялись также переработчикам сельхозпродукции. Лоббисты из других ведомств и бизнеса предлагают поддерживать экспортеров сельхозпродукции, импортеров, поставщиков ресурсов и т.д. Я, когда слышу это, думаю, что нормальный закон о развитии сельского хозяйства в России не будет принят никогда: с одной стороны, неистребимое желание чиновников оставить все как есть, не нагружая себя в законодательном порядке “лишней” ответственностью, с другой - этот безудержный лоббистский напор. Мощное давление, например, идет по поводу поддержки крупных кредитных и лизинговых структур...

Понятно, что областным чиновникам удобнее иметь дело с сотней-другой крупнейших структур и не возиться с сотнями тысяч мелких производителей.

ххх

С регулированием агропродовольственных рынков ничего не вышло. Мы исходили из того, что сама роль государства тут должна не только возрасти, но и стать более определенной, прогнозируемой. Например, для зернового рынка выдвигалась такая идея: государство устанавливает на 4 вида зерна (пшеница 3-го и 4-го классов, рожь и ячмень), минимальные гарантированные цены и максимальные пороговые. Если рыночные цены опускаются ниже минимальных, то сельхозтоваропроизводитель имеет право продать зерно государству по минимальной цене, а государство обязано его купить или принять в залог. Импорт блокируется. Если рыночные цены превышают максимальную пороговую цену, то государство обязано объявить распродажу зерна из интервенционных фондов. В таком случае блокируется уже экспорт.

Все просто и ясно. Производители зерна получили бы возможность уверенно планировать свою деятельность. Да и спекулянтов, делающих свой бизнес на неопределенной конъюнктуре и неразворотливости государства, поубавилось бы.

Почему органы исполнительной власти не соглашаются с такой схемой? Понятно, что надо взваливать на себя лишние хлопоты. Но такая программа могла бы вывести Россию в число ведущих зерновых держав мира.