Лоцман для фермера

Консультационный пункт при районной АККОР помогает вольным землепашцам не заблудиться в дебрях российских законов.

Екатерина Григорьевна Коробкина много лет проработала в Кубанском НИИТИМе. Испытывала там сельскохозяйственную технику, пройдя путь от тракториста до ведущего специалиста. В 90-е годы попала под сокращение. Как раз в это время её муж решил податься в фермеры. «Будешь сдавать отчеты в налоговую инспекцию», - так определил супруг новое амплуа инженеру-механику.

- Когда я пришла в налоговую с первым отчетом, то ужаснулась, - вспоминает Екатерина Григорьевна, - законодательство дикое, сами налоговики разобраться в нём не могут. А что говорить о фермерах, среди которых большинство никогда не сталкивалось с нашей бюро­кратией!

Так она решила помогать коллегам по фермерскому цеху не сгинуть в дебрях российских законов. Думала, поработает консультантом при районной АККОР пару лет, а потом полностью сконцентрируется на своём хозяйстве. Но задержалась здесь на 15 лет.

Закон - что дышло

Видимо, эта народная мудрость для России вечна. Законодательство наше очень противоречиво, потому разные ведомства ловко мани-пулируют им в своих интересах. По наблюдениям Коробкиной, 20 процентов фермеров бросили своё дело не потому, что не справились с хозяйственными проблемами, а из-за того, что спасовали перед бюрократической системой.

- Чего стоила эпопея с внебюджетными фондами, которую, кстати, мы завершили в свою пользу, - вспоминает Екатерина Григорьевна.

А суть в том, что в каждом из внебюджетных фондов - пенсионном, социального страхования, медицинского страхования и занятости - формулировку в законе «от дохода» прочитали так, как им это было выгодно.

Например, Пенсионный фонд определил доход как прибыль. А у многих фермерских хозяйств прибыли просто не оказалось. Люди, не платя налог, лишились рабочего стажа, ведь, по трактовке фонда, они как бы не работали. Раньше об этом многие фермеры не задумывались, а теперь, подойдя к пенсионному возрасту, обнаружили выпадение стажа от шести до восьми лет.

Но оказалось, что и фонд прогадал. Если бы он сделал так, как предлагала Коробкина в своих письмах в эту организацию - брать налог от минимального размера оплаты труда, то поступления выросли бы в шесть раз. А люди сохранили бы трудовой стаж и могли бы рассчитывать хоть на минимальную пенсию. И это логичное предложение. Потому что доход - это не прибыль. Она лишь часть дохода, в котором есть ещё и фонд развития, и фонд оплаты труда.

Кстати, сегодня Пенсионный фонд установил фиксированную сумму отчислений для индивидуальных предпринимателей, куда записали большинство фермеров, -3864 рубля в год. Это более разумное решение.

В 2004 году вышел закон о крестьянском хозяйстве, по которому они не признаны юридическими лицами. Для большинства фермеров данная метаморфоза стала тяжким испытанием. Они должны или стать индивидуальными предпринимателями, или преобразоваться в юридические лица с утратой статуса крестьянского хозяйства. Проблем возникло множество. Остановимся только на одной.

Все крестьянские хозяйства, не имеющие наёмных работников, были сняты с учета в фонде социального страхования. А таковых в стране большинство. И получилось, что фермер оказался социально не защищён. Вкалывающий от зари до зари трудяга, вносящий значительную лепту в общенациональный продукт, лишён права на больничный лист, на детские пособия, пособия на погребение. И это притом, что налоговая инспекция взимает с вольных землепашцев взносы в Фонд социального страхования.

Коробкина ездила на прием к тогдашнему руководителю фонда Галине Кареловой. Та не поверила, что такое может быть, и тут же на ноутбуке «вызвала» хозяйство Коробкиной. Беспристрастная машина выдала - ликвидировано. Но на самом-то деле супруги Коробкины трудятся на хлебной ниве, платя все положенные налоги.

Карелову пригласили на совет Российской АККОР, где состоялся нелицеприятный разговор. Привели конкретный пример, как краснодарскому фермеру, потерявшему на производстве кисть руки, отказали и в больничном, и в пособии по инвалидности. Екатерина Григорьевна лично взялась устраивать судьбу коллеги и добилась положенных выплат. Также при непосредственном её участии удалось развязать проблему. Всем фермерам довели до сведения, что они имеют право восстановиться на учёте в Фонде социального страхования. А сам фонд получил правительственное письмо, где ему запрещено без согласования с налоговыми органами снимать фермеров с учета.

АККОР, как дом родной

Консультационный центр при Новокубанской АККОР, которым руководит Коробкина, готов помогать фермерам по самым разнообразным вопросам.

Вот заглянул фермер Пётр Черевань. Из-за роста цен на горючее он не может начислить себе зарплату, прибыли просто нет. Коробкина пообещала подумать, как исхитриться, чтоб показать хоть минимальную, чтоб не потерял человек трудовой стаж.

Пётр Павлович говорит, что ходит в АККОР, как в дом родной. По любому вопросу ему дают здесь квалифицированный совет. Недавно подготовили документы на субсидию по удобрениям и отвезли в Краснодар. Самому ему ездить туда себе дороже, он бы махнул рукой на копеечную господдержку. А у Екатерины Григорьевны таких, как Черевань, десятки. За всех, что называется, оптом, отчитывается.

У Вячеслава Котикова другая беда. Поменял юридический адрес своего хозяйства. Сообщил об этом в налоговую инспекцию. Но бюрократическая машина дала сбой. По вине чиновников, не внесших необходимые коррективы, получилось, что фермер не заплатил вовремя налоги, и ему заблокировали счет.

- Пойду разбираться, - говорит Екатерина Григорьевна. - Такие недоразумения - обычное дело. Люди страдают, но перед ними никто никогда не извиняется. А меня сильно не любят за то, что указываю бюрократам на их непрофессионализм. Некоторые так и говорят: «Эта Коробкина такая гавкучая!» А я не горлом беру, а фактами, знанием законов. Пусть шевелят мозгами, раз в кресла сели, и помнят, что не место красит человека, а наоборот.