Дом милосердия

Сельский священник организовал богадельню для стариков и немощных.

Этому дому почти сто лет. В 50-е годы здесь был сельский роддом, потом государственный интернат для пожилых, который позже передали на баланс колхоза. Восемь лет назад колхоз стал банкротом, и внешний управляющий начал распродажу движимого и недвижимого имущества. Тогда молодой священник отец Пётр (Гриценко), настоятель храма Архангела Михаила, решил выкупить здание, чтоб со временем открыть здесь воскресную школу. Но на тот момент в доме продолжали жить четыре человека, которых так и не смогли никуда пристроить. Не выгонять же стариков на улицу. Чтоб ухаживать за ними, пришлось оставить часть персонала. А потом сюда попросились ещё люди. Так и пошло.

Подняли из руин

Отец Пётр, черноволосый 35-летний здоровяк, везёт меня на своём «Уаз-Патриот» от храма Архангела Михаила к богадельне, которую назвали «Архангельский глас». Это совсем рядом от храма, его прекрасно видно со двора дома милосердия, как любит называть это заведение батюшка. Чтобы понять логику поступков священника, сразу скажу, что вырос он в многодетной семье в селе Рагули Апанасенковского района. В семье религиозной. Почти все его дядья по отцу – священники. Да и батюшка его, оставив работу в местном колхозе, несколько лет самолично строил сельский храм, настоятелем которого стал впоследствии. А семья все эти годы кормилась со своего подворья. Так что Петру не привыкать к трудностям, а сельский труд ему знаком и люб. Сегодня батюшка имеет своё небольшое фермерское хозяйство, пасеку. Значительную часть доходов от фермерства направляет на содержание богадельни. У самого пятеро детей, все девочки.

– Здание было в аварийном состоянии. Щели в стенах с ладонь, по которым бегали крысы и мыши, – рассказывает отец Пётр. – А чтобы обогреть эти «хоромы» посредством центрального отопления, уходило 17 тысяч в месяц. Я поначалу обратился в епархию за помощью. Но тогдашний владыка Феофан сказал мне, что у них средств на это нет. А на доброе дело он меня благословляет: с божьей помощью справишься. Мы и взялись за дело, помолясь.

Пригласил заведовать учреждением бывшую зав­кадрами колхоза Галину Алексеевну Болоцких. Она человек неравнодушный, ответственный и знает бумажную работу. Её супруг, мастер на все руки, взялся за скромную плату сделать в здании ремонт. Нашлись и меценаты, в частности хозяин холдинга «Агрохим» Аслан Каракотов, купивший дому милосердия котёл, благодаря которому значительно сократились расходы на отопление.

Сейчас богадельня имеет вполне приличный вид, хотя, конечно, не хоромы. Чистенькая аккуратная кухня, столовая, есть даже своя банька с парилкой, душ, современный санузел. То есть необходимые санитарные требования к подобным заведениям соблюдены.

Статус? частный дом

Я и интересуюсь у отца Петра, в каком статусе существует его заведение? Очевидно, что к подобным учреждениям должно быть приковано внимание проверяющих всех мастей. Тем более что на слуху трагические истории с пожарами в сельских домах престарелых.

– Да, нас хорошо помучили в своё время, – признаётся отец Пётр, – даже из Москвы комиссия приезжала. Вообще, после всех этих трагедий в стране был взят курс на закрытие сельских домов престарелых. Нет заведения – нет проблемы. Их теперь в крае можно по пальцам пересчитать, и все они имеют государственный статус. Но проблема в том, что они не покрывают и десятой доли потребности в таких учреждениях. Я знаю, что некоторые живущие у нас старики пытались оформиться в такие интернаты по нескольку лет, и безуспешно. А мы берём практически всех. Сегодня у нас проживает сорок постояльцев.

Московская комиссия, а вместе с ней и все местные проверяющие структуры, долго ковырялись здесь, думая: казнить? помиловать? Даже пригласили психологов, которые вели со стариками беседы, уговаривая покинуть нестандартное заведение. Но люди наотрез отказались уезжать. Да и куда? Альтернативы им, собственно, и не смогли предложить. В конце концов, решили оставить батюшку в покое. Может и, правда, под крылом архангела Михаила сие заведение выстоит? Словом, и власть на свой манер благословила деяния отца Петра.

А статус заведения получился такой – частный дом гражданина Петра Гриценко. Кто может запретить ему приглашать к себе домой гостей и кормить их? А персонал богадельни заключил с каждым из постояльцев договор на патронажное обслуживание через Пенсионный фонд, что пре­дусмотрено законодательством. Таким образом, женщины, работающие в богадельне, сохраняют даже трудовой стаж. Есть ещё и договор с каждым пациентом о том, что он передаёт 85 процентов пенсии на своё содержание. Из этих денег и складывается основной фонд учреждения. Но пенсии у пациентов, как правило, маленькие, всех нужд заведения не покрывают. Поэтому батюшка значительную часть своих фермерских доходов направляет сюда.

– Сегодня у нас холодильники забиты говядиной, – говорит отец Пётр, – всё с моего хозяйства. По-хорошему можно бы разбавить овощами, фруктами, но средств не хватает. Вот посадили сад – 160 деревьев, со временем будут и свои витамины. Разводим ещё вьетнамских свиней. Они не подвержены африканской чуме, и мясо у них легче для желудка, чем у обычных хрюшек.

С любовью и состраданием

Конечно, увиденное в доме милосердия радостных чувств не вызывает. Для большинства постояльцев это последний приют. Многие уже не могут самостоятельно обслужить себя. Да и характеры у людей с возрастом и болезнями не улучшаются. Словом, без врождённого чувства любви к ближнему, без природного сострадания здесь вряд ли кто-то сможет долго работать.

– Мы привязываемся к старикам, часто горюем, когда они умирают, – говорит Галина Алексеевна, – то есть отрицательных эмоций хватает. Но ощущение нужности, того, что ты делаешь доброе богоугодное дело, придаёт нам сил. Если не любить людей, то вряд ли здесь можно удержаться.

От себя добавлю, что для жителей Высоцкого богадельня – это ещё и место работы, возможность прокормиться. А работы здесь практически нет. Даже колхоз не конкурент богадельне, так как зарплату в нём задерживают месяцами.

– Хорошие люди вокруг нас, и батюшке дай Бог здоровья и сил, – говорит Галина Лозовая. – Я, например, не ходя­­­чая, и таких здесь много. Но все мы чистенькие, накормленные. Если на душе тяжело, можно поговорить с нянечками, медсестрой. Они поймут, утешат. И батюшке можно звонить как на телефон доверия. Он никогда не откажет в душевной беседе. В церковь ходим помолиться, а кто не ходит, того возят. Меня, кстати, батюшка сюда из Светлограда на своей машине привёз.

Увы, у многих постояльцев есть родственники, в том числе и дети. Но они не балуют их своим вниманием. А некоторые открыто говорят: зачем нам обуза? Не по-людски, не по-христиански. Отец Пётр об этом говорит просто, без пафоса осуждения. Такова жизнь, добро и зло в ней живут по соседству. Он так же просто и без пафоса делает своё дело, чтоб добра на земле стало чуточку больше.

Сергей ИВАЩЕНКО
с. Высоцкое,Петровский р-н,
Ставропольский край
Фото автора