Чистая порода

Четыре поколения семьи Фирсовых выбирают профессию ветеринарного врача.

Собрать всю семью в будничный день – задача нереальная: работа, командировки. Уж и то удача, что в своём плотном трудовом графике выкроили время для встречи представители второго поколения династии Галина Дмитриевна и Николай Фёдорович. За глаза студенты величают их «мама» и «папа». В последние годы ещё – «дед». А вот своих дедов Николай Фёдорович не застал, да и узнать о них не довелось ничего.

– С завистью смотрю на тех, кто выстраивает свои генеалогические древа, прослеживая корни до нескольких поколений вглубь. Помню, всё приставал к бабушке: ну почему у всех есть дедушки, а у меня нет? Кто они были? И всё детство слышал от бабушки: «Оно тебе не надо, внучек». Только в старших классах приоткрылась завеса, что оба дедушки были казачьего рода, погибли в пламени Гражданской войны. А после смерти мамы отец мой Фёдор Кондратьевич, которому было три года, с двумя братьями хлебнул сиротского горя.

В 30-е годы в Весёловском районе на берегу Маныча организовался 35-й военный конный завод. Юный Фёдор переехал туда из хутора Свобода. Смышлёного парнишку, ловко управляющегося с лошадьми, приметили и направили учиться в Константиновский ветеринарный техникум.
– Так отец и проработал всю жизнь в этом конном заводе.

«Молодой»

Позади осталась школа. Николаю предстояло выбирать профессию.

– А куда я, пап, пойду? Я ж тут с тобой был, – без терзаний определился выпускник.

Конкурс в Новочеркасском зооветеринарном институте в 1960 году выдался высоким. Демобилизовались ребята 1938 года рождения. Армейцам для зачисления достаточно было сдать экзамены на «тройки». «Я поступлю!» – пообещал родителям Николай. И засел за учебники с таким рвением, что только и отвлекался – перекусить. Из 15 возможных баллов набрал 14. Однако на этом испытания абитуриента не закончились. «Хотите быть зачислены – попасите-ка коров», – выставил условие ректор. И отправился соискатель высшего образования с гуртом дойных коров в степь. Трудовое крещение далось нелегко. Под дождями промок и простыл так, что вся спина покрылась нарывами. Но стадо не бросил.

Когда начались занятия, оказалось, что Николай на курсе младше всех. Оттого и схлопотал прозвище «Молодой».

Полюбил за честность

На этот же курс, также набрав 14 баллов, поступила учиться Галя Фомина. Кем быть, ей тоже было предопределено семейной профессией. Мама Антонина Михайловна Селоустьева преподавала в этом институте акушерство. Дмитрий Александрович Фомин на протяжении нескольких десятилетий оставался заместителем декана ветеринарного факультета. На его лекциях по нормальной физиологии всегда был аншлаг. Студенты уважительно называли его «батей». При таком положении дел «преимуществом» Галины был двойной спрос. Отец даже не принимал у неё экзамены, а отправлял на проверку знаний к коллегам. При этом девушка, как и однокурсник Николай, успевала активно заниматься общественной работой. На этом поприще их пути и пересеклись однажды.

Третий курс готовился к комсомольской свадьбе старост двух групп. Галине с Николаем выпало закупать на собранные однокурсниками деньги продукты для торжественного застолья.

– Отправились со списком на базар. Накупили всего, уже и носить эти сумки тяжело, и есть что-то хочется. Давай, говорю, купим чего-нибудь вкусненького, перекусим. Деньги ж остались. «Общественные деньги? Не трогать!» – возмутилась моя спутница, – разыгрывая сценку из прошлого, Николай Фёдорович лукаво посматривает на супругу.

– Конечно, деньги ведь были чужие, – не ведётся на шутливый тон Галина Дмитриевна.

– Я-то и раньше на неё поглядывал. Но этим она меня окончательно покорила, – продолжает профессор. – А после свадьбы я первый раз пошёл провожать Галину домой.
Дружба, начавшаяся на чужой свадьбе, закончилась через год их собственной. И в этом году их совместная жизнь завернула на золотой виток.

Шишки – плоды познания

Ещё на третьем курсе Николай заключил договор с родным Весёловским зерносовхозом. И после окончания института молодожёны приехали работать в село. Галину назначили ветврачом на свинотоварную ферму, что была неподалёку от центральной усадьбы. А Николаю доверили третье отделение, до которого каждый день добирался верхом 10 км. Дорог не было, и в распутицу лошади по брюхо утопали в грязи. На этом отделении находился бруцеллёзный изолятор. Семьдесят пять коров продолжали доить, выполняя план по молоку. Когда дипломированный специалист увидел, что молоко от больных коров безо всякой обработки сливают в молоковоз, он был в шоке. Срочно организовал пастеризацию. Но вскоре директор, человек сугубо технический, инженер по образованию, заметив нововведения, велел рабочим «не маяться дурью», а делать всё по старинке. И тут из управления ветеринарии Ростовской области пожаловал проверяющий санитарное состояние бруцеллёзных изоляторов. Угодил как раз на дойку. Доярки без спецодежды, тут же, в базу, бегают их малолетние дети. Подсудное дело! Еле уговорил молодой специалист дать неделю на исправление недостатков. Тут уж и директор совхоза испугался. На планёрке объявил, чтоб все требования Фирсова-младшего исполняли неукоснительно. Через семь дней к возвращению контролёра изолятор можно было снимать для учебного фильма: территория опахана, шлагбаум установлен, дезбарьеры сделаны, рукомойник висит, мыло лежит, девчата в спецодежде, детвора в детсаду, пастеризация налажена. Авторитет ветврача вырос ещё больше. Это была его вторая победа над совхозными проблемами в животноводстве.

А первая случилась сразу по прибытии в хозяйство. Начинающий специа­­лист обратил внимание, что на птичнике сильный падёж. При поголовье в 10 тысяч несушек ежедневно списывалось на убыль по 50-60, а то и 90 кур. Подключил районную лабораторию. Выяснилось: всему виной персидские клещи, которые заражают птицу спирохитозом. Закупил в Ростове лечебный препарат осарсол, и уже на следующий день падёж сократился до 12 кур, а потом до 2-3.

– С этого материала я защитил кандидатскую диссертацию. Спирохитоз уток была моя тема.

Галине Дмитриевне довелось стать «первооткрывательницей» ящура у свиней. Когда заболевание обнаружили в одном из корпусов, предприняли все меры безопасности, чтобы оградить от заражения второй корпус. Но ящур пробрался и туда. Докопались не сразу, что причиной послужил обрат, которым выпаивали молодняк. Его возили из соседнего хозяйства, где коровы болели ящуром. Так потеряли весь приплод – порядка тысячи поросят.

Отправляясь в село, Фирсовы не думали о научной карьере. Собирались работать «на земле». Но, набивая на практике шишки, понимали, что надо учиться и дальше. Собрав богатый материал, поступили в аспирантуру. Когда от одних родителей переехали к другим, в город, уже подрастала дочь Танюша.

Правда жизни

Серьёзная и трудолюбивая, девочка не только впитывала домашние «научные диспуты», но и практиковалась, выезжая с дедушкой Фёдором Кондратьевичем или отцом на фермы. Профессия вошла в неё естественно и прочно, не оставляя места для сомнения о выборе. Институт закончила с отличием. Три года работала в Северо-Кавказском зональном НИИ, прежде чем поступить в аспирантуру. Защитила кандидатскую, докторскую диссертации и теперь, как и родители, в звании профессора передаёт свои глубокие знания студентам ДонГАУ. Четвёртый год Татьяна Николаевна Дерезина заведует кафедрой внутренних не заразных болезней, патофизиологии, клинической диагностики, фармакологии и токсикологии. Родители по праву гордятся дочерью. Довольны тем, что в науку пришла с багажом личного опыта. С благодарностью вспоминая свои «шишки», Николай Фёдорович с болью говорит о современной научной школе.

– У нас порочная подготовка преподавателей. Да, он или она пять лет учились отлично в институте, потом три года так же отлично занимались в аспирантуре. Дальше начинают преподавать. Они в совершенстве знают тео­рию, но не знают, как её привязать к практике. В их знаниях нет правды жизни. Порой смотрю, студентов отпустили за 20-30 минут до звонка. Почему? «А я уже весь материал дал(а)», – отвечает преподаватель. Да я сутками могу говорить о спирохитозе, или пироплазмозе, или чесотке, потому что я всё делал своими руками. Мне всегда времени не хватает на лекции. Закалка на производстве нужна обязательно.

Стены учат

Сегодня членство в компартии в зачёт не идёт. И не каждый бывший коммунист вспоминает о своём партийном прошлом. Николай Фёдорович и Галина Дмитриевна не прос­то об этом упомянули, в подробностях рассказали, как проходили кандидатский минимум, как подтверждали своё право быть коммунистами. О людях, давших им рекомендации, не забывают до сих пор, навещая их могилы. И проводя экскурсию по альма-матер, где «учат и стены», по музеям факультета, Николай Фёдорович время от времени повторяет: «Тут у нас всё сделано по старой партийной привычке». «По старой партийной привычке» никто не забыт, ничто не забыто: на стенах рекреаций и отличники, и выпускники, и стенгазеты, вещающие о новостях в отрасли и в университете, и клятва ветеринарного врача, и портреты корифеев ветеринарии и учёных, продвигающих донскую науку, и кодексы чести преподавателя и студента. Кстати, ДонГАУ стал первым учебным заведением, где была разработана программа нового предмета «Этика ветеринарного врача». Г.Д. Фирсова стала главным разработчиком философской концепции этого предмета, которую взяли на вооружение все ветвузы страны. Она и ведёт этот курс. К аттестации у неё свой особый подход:

– Задача преподавателя выяснить, что студент знает. А чего не знает – тому научить.

Лояльна она и к шпаргалкам. Да что лояльна – они тут повсюду. Стены кабинетов и коридоров расписаны этими шпаргалками, разрисованы схемами. Впрочем, учёба на факультете ветеринарной медицины, который Николай Фёдорович возглавляет более двадцати лет, не совсем оторвана от «правды жизни». В шаговой доступности находится учхоз, к учебному корпусу примыкает конюшня, где разрешается и студентам держать собственных лошадей. Так, со своими хозяйками «поступили» в ДонГАУ и шесть лошадей. Служат науке кролики. И замечательным наглядным подспорьем в учёбе стали два музея, бережно хранимых и пополняемых под кураторством декана: патолого­­анатомический музей и паразитологический музей имени академика К.И. Скрябина.

«Чистопородный ветеринарёнок»

Сами Фирсовы насчитывают в своей династии девять представителей профессии. Помимо тех, о ком уже рассказано, делом жизни избрали для себя ветеринарию племянник Николая Фёдоровича Валерий Фёдорович Ермаков и его дочь Татьяна Валерьевна Ермакова – Таня-маленькая. Но вполне можно причислить к этому клану и племянника основателя династии Фирсовых Петра Павловича Фирсова, ветфельд­шера по образованию, основную часть жизни проработавшего, правда, в партийных органах. И дядю Галины Фёдоровны по материнской линии, возглавлявшего в разное время научные и практические структуры ветеринарной отрасли.

Но кого уж точно нельзя забыть в этой перекличке поколений, так это Сергея Сергеевича Дерезина. 

– Серёжа, когда школу закончил, сказал мне, как я когда-то отцу: «Дедушка, а у меня другого пути нет, как идти на ветеринара». Закончил университет два года назад, работает в ветсанэкспертизе, учится заочно в аспирантуре, но к преподавательской деятельности душа у него не лежит. Говорит, очень нравится то, чем занимается сейчас. Мы его в шутку называем «чистопородным ветеринарёнком». Четвёртое поколение! Четвёртое поколение в ветеринарии считается чистопородным.

Людмила ВОРОБЬЁВА
п. Персиановский, Октябрьский р-н, Ростовская обл.