Офигенная бабуля и другие

Народная музыка к XXI веку сильно поменяла свой облик. Но она жива!

Каждый год в начале июня, в самом сердце России – в Калужской, а иногда в Смоленской области – собираются люди. Они выбирают место подальше от цивилизации, обязательно рядом с чистой речкой, привозят туда массу ярких и необычных штуковин и начинают делать праздник. Несколько дней на речных берегах шумит многотысячный город. Сотни музыкантов бесплатно играют для десятков тысяч слушателей на сценах, построенных прямо в чистом поле добровольцами, также не получившими за это ни копейки. Добавьте сюда причудливые улицы-декорации, вписанные в окружающий пейзаж безвестными (но также бескорыстными) художниками. И вы получите некоторое – очень слабое – впечатление о том, что такое музыкальный фестиваль «Пустые Холмы».

Через несколько дней город исчезнет, как призрак, оставив после себя лишь примятую траву. И – вы не поверите! – никаких банок-бутылок (организаторы убеждены, что слушать музыку, сидя на куче мусора, глупо и противоестественно, а те, кто считает иначе, могут идти своей дорогой). А рыбки в реке, птицы в лесу, ящерки и прочая живность будут долго гадать: «Что ж это было-то?»

На «Пустые Холмы» зовут самых разных музыкантов: неважно, в каком стиле играют, лишь бы они это делали хорошо. Но так сложилось, что изрядная часть «холмовой» программы – это «фолк», или «этно». А попросту говоря – народная музыка. Та самая, которую к концу прошлого века поторопились объявить «скорее мёртвой, чем живой». Только выглядит она здесь порой совсем непривычно.

Бабушка Лукерья и её дети

Лукерья выходит на сцену, опираясь на палочку – всё же 86 лет не шутка. На микрофоны, софиты и прочий концертный антураж особого внимания не обращает. Обычная для неё ситуация: пришли люди, хотят послушать, как она поёт. Просто раньше это были в основном односельчане да собиратели фольклора. А теперь, на девятом десятке, Лукерья стала собирать тысячи слушателей. Причём таких, кто народной музыкой отродясь не интересовался. (Если, конечно, под народной музыкой понимать разнообразную «калинку-малинку», исполняемую по телевизору дородными тётеньками в сарафанах и кокошниках.)

Публика, приехавшая на «Пустые Холмы» и имеющая от роду в среднем лет двадцать-двадцать пять, уж точно не из любителей официальной развесистой клюквы. Остаётся выяснить, что делают на концерте фольклорной группы «Лукерья и дети» длинноволосые юные граждане – поклонники рок-н-ролла, регги и прочих современных стилей.

«Дети» на самом деле годятся Лукерье во внуки, а то и в правнуки. Сколько их? Когда как, но общим счётом – человек, наверное, пятнадцать. Откуда взялись? Да просто вдруг оказалось, что многим музыкантам, приехавшим на «Холмы» со своими проектами, страшно интересно поиграть вместе с Лукерьей. Точнее – с Лукерьей Андреевной Кошелевой, потомственной песенницей из села Линово Сумской области. Уникальной исполнительницей так называемых «горюнских» песен, ведущих своё начало ещё со времён Киевской Руси.

Собственно, точного состава группы «Лукерья и дети» не существует. Обычно помимо автора идеи – флейтиста Ильи Сайтанова – на сцену выходят ещё человек пять-шесть. Ни разница в возрасте, ни тот факт, что сами «дети» играют музыку разных народов – от молдавской до ирландской, да ещё в самых разных стилях, включая рок, джаз и т. д. – абсолютно никому не мешает.

– С праздничком вас, дети! Дай вам Господь здоровья! – на этот раз «дети» для Лукерьи – это добрая тысяча разношёрстного народа, устроившегося прямо на траве возле сцены, убранной по случаю Троицы цветами и берёзовыми ветками.

«Ох, ты орёл мой сизокрылай,

Ты скажи правдочку, где мой милай...»

Её голос – фантастически мощный для таких лет – разносится по всей округе. «Дети» вторят.

Это не очень лёгкое дело. Лукерья поёт – как дышит, паузу делает там, где хочет, мелодию ведёт – куда повелась. Так поют в сёлах, где все певцы знают друг друга не один десяток лет и понимают с одного кивка или взгляда. Она абсолютно естественна: вдруг возьмёт и начнёт поперёк одной песни – другую, вызвав среди «детей» весёлое замешательство. А то вдруг остановится и простодушно объявит:

– Забыла, как дальше. Простите, дети. Памяти никакой не стало.

И запевает другую песню.

– Офигенная бабуля, – восторженно выдыхает парень по соседству со мной. Я его видела час назад: он лихо отплясывал нечто забойное под грохот ударных и рёв гитар. Он и здесь не удержится, когда дело дойдёт до плясовых песен. Танцует он, конечно, что-то сильно смахивающее на рок-н-ролл, но зато от души.

Тем временем рядом организуется хоровод. Круг подхватывает всё новых людей, и вот уже пляшет чуть не половина поляны. А потом все хлопают, отбивая ладони, а Лукерья со своей детской улыбкой раздаёт желающим берёзовые ветки.

Без нафталина

«Вурай» приехал из Белоруссии. Что это такое – то ли театр, то ли музыкальная группа – ребята, по-моему, не знают и сами. Они просто выходят на сцену и обрушивают на зрителей целую кучу забавных сказок, песенок, прибауток. Их солист Сергей Клочков вовсю наслаждается игрой в простоватого сельского паренька, готового до бесконечности выдавать приезжим горожанам «песнi, казачкi, ды музыку чароўную». И знакомить их с жителями сказочной страны Вурай – Зайкой, Малойчиком, Баламутом…

Казанская группа «Медвежий угол» играет довольно традиционную рок-музыку, но основанную на русском фольклоре. Подлинные русские песни, но с уклоном в рок и джаз, поёт известная певица Инна Желанная – также участница фестиваля.

Собственно, это самый проторенный путь: переводить народную музыку на современный язык. Об этом же когда-то говорил в интервью «Крестьянину» Анатолий Квасов – многолетний руководитель Ансамбля донских казаков, носящего после смерти Анатолия Николаевича его имя. Можно хранить народную музыку «в нафталине», оберегая её от чуждых влияний, только ничего народного в ней не останется. Вот Квасов и экспериментировал, иногда выходя со своими казаками за рамки жанра. Подумывал даже записать целую программу казачьих песен в стиле фолк-рок. Не всё успел, к сожалению.

В результате подобных экспериментов выясняется: слухи о том, что народная музыка стала «песнями для старушек» или вовсе умерла, сильно преувеличены. Наверное, просто в своё время нас перекормили так называемым «народным искусством», принудительно входившим в программу любого казённого мероприятия.

* * *

Пять дней над речкой Рессой плывут звуки балалайки, волынки и кельтской арфы. С разных сторон слышны мелодии русской хороводной, еврейского танца, английской баллады... Происходит мешанина стилей, способная довести до инфаркта любого борца за чистоту традиций. Но, может быть, именно так появляется новое – живое – народное искусство?

Тот паренёк, которого так поразила «офигенная бабуля» Лукерья, вряд ли задумывается над всеми этими высокими материями. Просто услышал клёвую музыку – и пустился в пляс.

Анна КОЛОБОВА

Калужская обл.