Люблю и плачу

Как мы в Нижних Грачиках понимаем патриотизм

Всё хорошо в меру. Кроме водки, конечно. Это правило я познал на своём печальном примере. Просыпаюсь утром, что такое? тошнит. Думал, похмелье, но оказалось – патриотизм. По традиции – здравствуйте, товарищ Путин.

Депутат Московской думы Елена Ткач предлагает лишать российского гражданства россиян, которые не любят нашу Родину. Ну там, называют её обидными словами или ещё как-то. Не любят, в общем. Уничижают соотечественников и всё такое, не очень определённое. Выражают нелюбовь. Депутат предлагает забирать у таких паспорт россиянина. Временно, пока опять не начнёт любить. А пока будет без гражданства, не сможет принимать участие в выборах, владеть землёй, устраиваться на работу. 

С этими известиями ко мне пришёл хуторской агроном. Это было как раз утро, и меня как раз тошнило. Я думал, похмелье, но тут припёрся агроном с почтальоном Вовой и говорят: читал в газете? Про отъём гражданства? Я говорю: про это уже и по телевизору показывали. И что ты, говорят, думаешь про этот произвол полицейского государства?

Я им сказал, что я думаю. Я им сказал, что они оба долбообы, потому как что касаемо патриотизма, они всё неправильно перепутали. И ещё сказал, что занят и пусть не мешают отдыхать.

Нет, ты мне ответь! вскричал агроном, рвя в клочки свою газету, как человек деструктивного мышления. А почтальон Вова, как человек конструктивного мышления, достал из кармана стакан. 

Почему же в таком случае, вскричал далее агроном, если я расхищу 120 миллиардов народной собственности, то меня не лишат гражданства? И если я тебя прирежу за ненавидимый мною низкий культурный уровень, тоже не лишат. Почему? И с кулаками лезет.

Однако я находился в гармоничном настроении и спокойно ему сказал: тут всё дело в том, что мы понимаем под патриотизмом и какой он бывает. А это, говорю, философский вопрос, достойный Бердяева и Геннадия Малахова. Начнём с начала. Если ты обзовёшь меня просто так, я тебе гематому сделаю и вопрос закрыт, а вот если назовёшь меня как-то обидно за то, что я люблю товарища Путина, – тебя геть из гражданства. Понимаешь? 

Но я видел, что агроном не понимает. Обзывай людей как хочешь, сказал я, только не в области патриотического мнения. 

Агроном вылупился на меня, как Бердяев на Малахова, и опять не понимал. 

Ладно, говорю. Ещё пример. Допустим, ты украл половину бюджета российской армии или хоть всей Родины целиком. Имеешь ты право на гражданство? 

Я уже не знаю, сказал агроном печально и тоже достал стакан. Конечно, имеешь, сказал я и, чтобы он успокоился, налил. У тебя ведь не было цели развалить свою армию или оставить голодными сирот. Ты просто хотел жить немного лучше. Возможно, ты даже вкладывал бы украденные деньги в подъём народного хозяйства, я не знаю, Турции. Да даже России. Очень важно при этом любить своё Отечество. Любишь и обкрадываешь, и опять любишь и опять обкрадываешь. Главное – почаще люби.

Но и это ещё не всё. Давай себе представим, сказал я, что мы лишим гражданства всех, кто безо всякой патриотической подоплёки обобрал Россию. Всё! Хана стране! Некому управлять государством. 

В глубоком молчании они смотрели на пустую посуду. Совсем другое, сказал я, если ты неуважительно будешь отзываться о Родине. Это уже дело непростительное. Паспорт вынь да положь.

И всё, говорю, валите отсюдова, меня от вашего патриотизма уже тошнит. 

И они задумчиво ушли. А я, товарищ Путин, подумал, как ещё много у нас людей, которые неправильно путают всё, связанное с патриотизмом, и которым нужно вовремя помочь перепутать всё правильно. И мне опять аж прям тошно стало.

Ваш Иван НЕДОГОНЯЙЛО