Южный научный центр РАН издал книгу о селе Приазовья

Учёные Южного научного центра Российской академии наук продолжают создавать портрет села.

Вслед за «Атласом социально-политических проблем, угроз и рисков юга России», в котором целая глава была посвящена деревенской теме (см. «Крестьянин», № 19), ЮНЦ издал книгу «Социально-исторический портрет села Приазовья: Кагальник».

Этот увесистый, оформленный под старину том так и просится в руки. Прекрасны иллюстрации - архивные и музейные документы, фотографии из семейных альбомов, донские пейзажи, современные виды села. Текста немного, но для мысли просторно: цифры, диаграммы, доступный язык.

Авторский коллектив, который работал над «портретом», возглавлял академик Российской академии наук, председатель ЮНЦ Г. Г. Матишов. От имени читателей «Крестьянина» мы поздравили его с выходом в свет ещё одного, без преувеличения, уникального издания. И первый наш вопрос был о том, почему учёные академического учреждения, которых принято представлять погружёнными в отвлечённые сферы науки, занялись селом, его нынешними проблемами.

- Мы Южный научный центр и просто не можем этим не заниматься, - говорит Геннадий Григорьевич. – Из 23 миллионов человек, составляющих население Южного федерального округа, 10 живут в сельской местности. Это продовольственная безопасность. Не надо забывать и о том, что главным образом деревня поставляет здоровое пополнение в армию.

Мы не ставили перед собой политических задач. Важны объективные данные, объективная картина села, его история, его прошлое и настоящее.

- Вы всё-таки не удержались от оценок событий прошлого и соображений на тот счёт, какими путями можно выйти из нынешнего не лучшего положения дел.

- Да, без этого не обойтись. Когда стали заниматься Кагальником, даже мне, его уроженцу, многое открылось. Трудно поверить, но двести лет назад по населению он лишь на четверть уступал Ростову и почти в три раза превосходил Азов. Сейчас в нём в два раза меньше жителей, чем столетие назад. Мы хотели рассказать не только о славном прошлом, но и о нереализованных возможностях, показать, что потенциал этого села может быть реализован сегодня. Отсюда те оценки и предложения, от которых, как вы говорите, мы не смогли удержаться.

- Кагальнику с его «портретом» повезло. Создание таких локальных историй - хороший пример для других сёл, станиц, хуторов. Но многие не потянут на таком уровне.

- Главное – заинтересованность. Энтузиасты-краеведы тоже могут многое сделать. Собрать сохранившиеся документы, фотографии, письма, опросить ветеранов, свидетелей дней минувших. Что касается нас, мы будем продолжать исследования такого рода.

Намереваемся выбрать типично земледельческое село, которое попало в мясорубку коллективизации и потом - войны. Одна из наших экспедиций уже начала работу в населённых пунктах по линии бывшего Миус-фронта. Нельзя забывать, сколько на ней погибло людей - и военных, и гражданских. На восемь месяцев немцев остановили. Не было бы Миус-фронта, солдаты вермахта были бы на Кавказе.

- Формат исследования - портрет села – сохранится?

- Да, подберём конкретное село. Исследуем его демографический, социальный состав. Чем люди сегодня живут, статьи дохода. ЛПХ, например. Его статус, роль в крестьянской жизни. Ведь реально, по жизни, это не узаконенная форма хозяйствования. По сути - теневая экономика. Очень важно выяснить, насколько сохранились крестьянские традиции, быт, культура. Людей, которые их блюдут и сохраняют, совсем мало осталось.

Всё это, на наш взгляд, необходимо знать, чтобы более взвешенно определять дальнейшую политику в отношении села, его жителей.