Вкус мёда

Небольшая пасека во дворе даёт доход и смысл жизни

Виктор Михайлович Зиновьев держит пчёл больше 20 лет. За это время глубоко изучил секреты пчеловодства, хотя книг почти не читал. Накупил их полно, но быстро понял, что всё там как-то наукообразно и часто от жизни оторвано. Стал полагаться на опыт других пчеловодов, который познавал во время бесед с коллегами по увлечению. Но про прижимистость пасечников и скрытность не зря ходят в народе легенды. Многие из них настоящие секреты не выдают.

Зачем плодить себе конкурентов? Только один знакомый, дядя Паша, сказал: «Я от тебя ничего скрывать не буду. Мотай на ус, ну а дальше всё от тебя будет зависеть». Он так и живёт. Опираясь на науку дяди Паши, сам до всего докапывается, пока получается неплохо.

Бодяжить не хочу

Пчеловодство Зиновьева началось неожиданно. Жили они тогда в посёлке Солнечнодольск, на этаже, хотя сам он родом из соседней станицы Новотроицкой и всегда предпочитал многоквартирным коробкам добротное крестьянское жильё на земле. Но был такой у него городской период.

– Слышу, кричит моя жена Ольга: смотри, клубок пчёл у нас на балконе! Я понял, что это рой к нам прибился. Тогда и появилась мысль посадить его в улей. Так и сделал. А потом уже понял, что пчёлы мои погибнут, если не начну серьёзно вникать в премудрости пчеловодства. Вот дядя Паша, у которого была пасека на дачах в окрестностях посёлка, и стал моим первым и главным учителем, – вспоминает Виктор Михайлович.

Разговор мы ведём во дворе дома Зиновьева в станице Новотроицкой. Он со временем перебрался сюда из посёлка. Вся его пасека, а это 30 ульев, находится здесь. Лето – самая горячая пора у пчеловодов. Идёт откачка мёда. Виктор Михайлович и беседует со мной, что называется, без отрыва от производства.

Главный аппарат в этот период – медогонка. У Зиновьева она старая, похожая на оцинкованную выварку, в которых раньше хозяйки кипятили бельё. Ей лет 40-50. Некоторые валы уже постирались, но в целом медогонка рабочая и свои функции выполняет отлично. Зачем менять надёжного и старого друга? 

– Я поначалу думал раскрутиться, особенно когда посмотрел на других пчеловодов, у которых по нескольку сотен ульев было. Себе тоже прицепчик соорудил, выезжал. Намеревался завести сто ульев, чтоб хорошие деньги иметь. Но мои мечты о большой пасеке накрылись в результате наблюдений за поведением этих самых гигантов пчеловодства. Как-то раз в плохую погоду сидели мы около вагончиков, но не все. «А где остальные?» – спрашиваю. «Как где? Пчёл кормят», – отвечают. Я удивился, пошёл посмотреть. Бодяжат сахарный сироп и дают его пчёлам. А как ты думал? Не мёдом же их кормить. Мёд на продажу надо. Я тогда понял, что не в размере пасеки дело. Пусть лучше у меня будет меньше, да лучше. С тех пор я никуда не выезжаю. Имею 30 семей, которые стоят у меня во дворе. Пчела в поисках мёда может летать на десять километров. В этом радиусе вокруг станицы полно полей подсолнечника, рапса, есть луга с разнотравьем, акации по лесополосам. Моим пчёлам, а соответственно и мне, этого вполне хватает. Я не гонюсь за взятком, зато и пчёл сахаром не кормлю. Питаются только мёдом, который сами и собрали. 

Дух мёда и воска

Зиновьев идёт к уликам с небольшим деревянным ящичком. Рекомендует мне стать в тенёчке, там пчёлы не так активны. Надевает на голову защитную шляпу с сеточкой, берёт дымарь и попыхивает им. Это должно немного усмирить пчелиную агрессивность, так как им, конечно же, не нравится, когда кто-то лезет в их домик.

Открывает улей и достаёт рамку. Там в сотах, которые пчёлы запечатали воском, мёд. Таких рамок пчеловод положил в деревянный ящик 4 или 5. Дал мне подержать. Ого! Весит прилично. Мёд довольно тяжёлое вещество.

Несём ящик под навес, где стоит медогонка. Зиновьев достает рамки и ножом соскабливает с них воск.

– Ничего у меня не пропадает, воск потом сдам на специальный пункт, а мне взамен дадут новые рамки, – поясняет Виктор Михайлович.

Очищенные рамки он вставляет в медогонку. Сначала крутит ручку по часовой стрелке. Под действием центробежной силы мёд из сот выливается на дно ёмкости. Потом крутит ручку в противоположную сторону, мёд выливается с другой стороны рамок.

– Когда на дне соберёся достаточное количество мёда, я его солью в другую ёмкость. Это уже мёд, готовый к продаже. Литров 20 должно собраться.

А я смотрю на неспешную работу пчеловода и чувствую, как в душе моей разливается благодать. Жужжание пчёл, запах мёда и воска. В этом есть что-то удивительно хорошее, здоровое. Мёдотерапия начинается уже тогда, когда ты и ложки мёда не попробовал. Не зря же говорят, что пчеловоды живут долго, набираясь сил от своего чудесного ремесла.

До рынка не доезжаю

Виктор Михайлович говорит, что мёд его очень высокого качества, потому что абсолютно натурален. Выбранная им однажды стратегия не гнаться за барышами эти самые барыши и приносит, только честные.

– Я стараюсь по минимуму применять химическую обработку пчёл. Совсем обходиться без неё не получается, потому что клеща, например, без специальных препаратов не уничтожишь. Мне советовали пользоваться щавелевой кислотой. Я попробовал, а на следующий день только попки пчёл в сотах увидел. Все погибли. Оказывается, я какую-то не ту кислоту купил, какой-то другой концентрации. С тех пор ею не пользуюсь. Покупаю специальные пластинки американского производства. Они на клеща действуют, а на пчёл нет. По большому счёту, это и вся химия.

Молва о том, что у Зиновьева настоящий мёд, быстро облетела станицу. Ему и заказывают партии от одной трёхлитровой банки до десяти. Он потом сам развозит мёд по клиентам. Такой системы торговли вполне хватает, чтоб не стоять на рынке.

– Но у вас слишком ограничен ассортимент. Подсолнечный, рапсовый, акациевый, разнотравье – вот, пожалуй, и всё. А вон на медовых ярмарках в Ставрополе какое разнообразие. Есть даже женьшеневый мёд.

– Это от лукавого. Конечно, у каждого вида мёда есть свои особенности, целебные свойства. Но не так уж они сильно и разнятся. Любой натуральный мёд полезен, остальное – нюансы. А вот то, что на ярмарках продают, часто является неприкрытым обманом людей. Не может быть мёда с маточным молочком в таких количествах, например, потому что молочка столько просто не бывает. И женьшеневый мёд, думаю, тоже маркетинговые ухищрения. Самый хороший мёд у простых сельских пчеловодов, которые исповедуют принцип натуральности, умеренности, у которых совесть стоит на первом месте, а не нажива. Я давно понял, что всего мёда всё равно не соберёшь, а денег и подавно. Пчеловодство для меня – это умеренный труд, который приносит удовлетворение, наполняет мою жизнь смыслом, позволяет безбедно жить. Этого вполне достаточно, чтоб ощущать себя счастливым человеком.

ст-ца Новотроицкая, 
Изобильненский р-н,
Ставропольский край