Закон и беспорядок

Глава лучшей семейной фермы в Ростовской области оказался втянут в абсурдный конфликт

Фермер из Целинского района Александр Бондаренко – человек немолодой и мирный. То, что в последнее время он оказался в цент­ре «большой политики» своего родного села Хлебодарного, его смущает и раздражает. Не только потому, что роль потерпевшего вообще мало кому понравится. А просто – зачем нужна вся эта ерунда, если можно спокойно выращивать пшеницу и ячмень, разводить коров и овец, а для души ещё и охотничьих собак?

Только в прошлом году ему торжественно вручали награду как главе лучшей семейной фермы в Ростовской области, и районные власти не упускали случая подчеркнуть свою важную роль в этом достижении. А сегодня он оказался втянут в абсурдный и совершенно ненужный конфликт; его отчаянные просьбы о помощи расходятся повсюду – от российского уполномоченного по правам человека до президента. И те же местные власти смотрят на него косо: дескать, зачем выносить сор из избы, разобрались бы сами, по-хорошему... 
«По-хорошему» в переводе с местно-административного языка означает «по-тихому».

Отдай Бондаренко!

Всё началось с того, что Александр Андреевич Бондаренко поссорился с Виктором Петровичем Озеровым. Гусаком, как у классика, никто друг друга не называл, но всяких русских слов было сказано немало. 

Оба фермера когда-то занимали руководящие должности в колхозе: Бондаренко был главным инженером, Озеров – главным зоотехником. Когда колхоз стал разваливаться, оба стали покупать и брать в аренду паи. С дележа земли и начались конфликты. 

Кто там был прав, а кто виноват – бог весть. Гораздо важнее то, что произошло после. 

– Вечером 22 февраля этого года мне позвонил Озеров, – рассказывает Александр Бондаренко. – Слышу в трубке не очень трезвый голос: «Хочу тебе создать небольшие проблемы». Предложил встретиться. 

По словам Бондаренко, Озеров приехал на встречу вместе с сыном, причём оба были изрядно пьяными. И сразу огорошил: дескать, я знаю, что ты меня заказал бандитам за сто тысяч.

– Я говорю: «А почему ты тогда живой? Что ты вообще мелешь?» Он в ответ: «Ты не умничай. Завтра отдашь мне миллион рублей». И начинает угрожать, что иначе расправится и со мной, и с моей семьёй.

«После моего отказа в передаче денег они стали избивать меня. Я попытался убежать, на что Озеров В.П. закричал Озерову И.В. [сыну. – А.К.], чтоб тот догнал меня и убил. (…) Когда Озеров И.В. за мной гнался, он упал, и я смог забежать в частный двор. Озеров В.П. подбежал и стал стучать ногами и руками в калитку и ворота двора с криками: “Отдай Бондаренко”», – так описаны дальнейшие события в заявлении, адресованном начальнику ГУ МВД России по Ростовской области Андрею Ларионову.

Владелец дома, пишет Бондаренко, не вышел, но вызвал полицию, которая вскоре подъехала «в составе двух инспекторов ДПС». Бондаренко объяснил им, что происходит, а Озеров «стал высказывать свои претензии сотрудникам полиции», объясняя, что их дело – следить за порядком на дороге, а не вмешиваться в личные споры. Полицейские велели Бондаренко сесть в его машину и запереться. «Озеров В.П. в присутствии сотрудников полиции стал руками бить по моему автомобилю, в т. ч. по стёклам, а сотрудники ДПС пытались его оттащить», – пишет Бондаренко. 

Потом приехали «группы поддержки» обоих участников конфликта. Было много крика и шума. Полицейские сказали избитому Бондаренко: «Уезжай!» – и он уехал. 

На следующий день в Сальске он прошёл освидетельствование и получил акт судебно-медицинской экспертизы о телесных повреждениях, причинивших вред здоровью. После чего врачи уложили его на неделю в больницу.

Допущена волокита

Виктор Озеров от разговора отказался:

– Я что, обязан вам отчитываться? И вообще, если Бондаренко имеет ко мне претензии, почему он на меня не подаёт в суд?

– То есть как это не подаёт? И в суд подавал, и в полицию, и в прокуратуру… 

Надо сказать, что объяснения В.П. Озерова сотрудникам полиции, разумеется, есть среди прочитанных мной многочисленных документов. Он категорически отрицает факт вымогательства денежных средств в сумме 1 млн рублей и угрозы физической расправы с Бондаренко и его семьёй. Встречу и разговор подтверждает. Насчёт избиения не сказано ни слова – видимо, об этом полицейские не спрашивали из деликатности.

– Ну, во всяком случае, меня в суд не вызывали, – заключает Виктор Озеров, на чём разговор заканчивается.

Из заявлений, жалоб, ответов на них, отказов в возбуждении уголовного дела, сообщений об их отмене и снова отказов Александр Бондаренко мог бы составить целый том. И читать его по вечерам внукам, чтобы знали, каково это – связываться с российским правосудием. 

Сначала местная полиция отказывалась заводить дело о вымогательстве с применением насилия, а прокуратура Целинского района признавала эти отказы недействительными. Потом документы переместились в прокуратуру Ростовской области.

«…Установлено, что при проведении проверки сотрудниками полиции допущена волокита, а также нарушены требования подследственности, установленные статьёй 151 УПК РФ. В связи с выявленными нарушениями уголовно-процессуального законодательства 07.06.2016 заместителем прокурора области начальнику полиции ГУ МВД России по РО внесено требование об их устранении. Ход процессуальной проверки взят прокуратурой области на контроль», – такое обнадёживающее письмо пришло Бондаренко в начале июня. 

И что? А ничего. 

– В прокуратуре области согласились с последним отказом о возбуждении уголовного дела. Теперь мы обратились в Генпрокуратуру РФ с жалобой на бездействие полиции и бездействие надзирающих органов, – говорит адвокат Бондаренко Алексей Деденко.

А фермер Бондаренко от отчаяния и бессилия пишет письма в администрацию президента, в Госдуму, руководителям партий – авось хоть кто-нибудь поможет. Некоторые из ответов на его письмо довольно любопытны и поучительны. Так, Владимир Жириновский, удостоивший его личного росчерка, помочь не обещал, но зато предложил купон на бесплатное получение партийной литературы от ЛДПР.

Факт имел место

Напомним: при развитии конфликта присутствовали два сотрудника полиции. И если подтвердить или опровергнуть обвинение в вымогательстве они не могут, то драку, если таковая имела место, они наблюдали. А видеорегистратором оснащена любая патрульная машина. Но тут начинается интересное.

Представить копии аудио- и видеофайлов невозможно «по техническим причинам», сообщает адвокату Деденко начальник ОГИБДД ОМВД России по Целинскому району С.С. Чмыхалов. А лейтенант С.А. Скрипников и младший лейтенант Н.А. Буханцов, которые несли в тот вечер патрульную службу, вскоре получают дисциплинарное взыскание.

 – Если сотрудники полиции не зарегистрировали сообщение о преступлении и, как утверждает мой доверитель, уговаривали его не снимать побои, то тем самым они укрыли преступление, – говорит Алексей Деденко. 

Но укрывательство преступления – это злостное превышение служебных полномочий, которое карается отнюдь не служебным взысканием, а уголовной статьёй № 286. 

Так за что же наказали Скрипникова и Буханцова? 

И ещё одно: из документа в документ кочует одна и та же стандартная фраза о том, что в действиях Бондаренко А.А. отсутствует состав преступления, предусмотренный ст. 306 (ложный донос), так как «данный факт имел место».

Но если факт имел место, почему на него никто не реагирует?

Приехали и смолотили

А тем временем события развивались дальше. Дважды у Бондаренко загорались поля. К счастью, оба раза успевали затушить вовремя. А потом находили на выгоревшем участке бутылки с остатками горючего. Но фермер продолжал требовать справедливости и никак не поддавался на уговоры «сделать по-хорошему». 

Он продолжал жаловаться – теперь уже и на бездействие полиции и прокуратуры. И дождался действий. 

«Ко мне теперь практически ежедневно приезжают многочисленные сотрудники отдела полиции с различными проверками, которые в том числе инициированы по анонимным заявлениям, якобы поступившим в дежурную часть, – говорится в уже цитированном заявлении на имя генерал-лейтенанта Ларионова. 
11 июля на приусадебные участки в хуторе «Новая жизнь», принадлежащие пайщикам Александра Бондаренко, приехали зерноуборочные комбайны в сопровождении чуть ли не всей районной полиции и местной администрации и сняли урожай озимого ячменя. Этот ячмень Александр Анатольевич сеял по договорённости с владельцами участков, чтобы потом поделить зерно. 

– Мне позвонили, сказали, что из прокуратуры, – рассказывает Раиса Киричевская. – Поинтересовались, кому принадлежит огород. Я говорю, что огород мой, а обрабатывает его Анатольич. А они потом приехали с комбайнами и всё смолотили.

С огородами, надо сказать, есть некоторая тонкость. Скажем, у Раисы Дмитриевны огород принадлежал её отцу. После его смерти, около двух лет назад, она в положенный срок подала документы на вступление в наследство. Но завершить оформление не смогла – не было денег. Похожая ситуация и у некоторых других пайщиков, а вообще-то – у половины Хлеборобного сельского поселения. Но молотили прицельно почему-то только посевы Бондаренко. Не говоря уже о том, что конфискация земли (или урожая) обязательно требует длительной процедуры и судебного решения.

– Вам предъявили какие-нибудь документы?

– Никаких документов! Меня вообще при этом не было дома. Я не знаю, кто распорядился, куда увезли зерно, – говорит Раиса Дмитриевна. 

– В Родионовке люди просто стали щитом и не пустили комбайны, – говорит Бондаренко. – Женщины плакали…

Позитивный человек

– Я толком не знаю, что там произошло, – отвечает на мой вопрос замглавы Целинского района по сельскому хозяйству Александр Чиканов. – Знаю только со слов Александра Анатольевича. То ли молотили, то ли нет… Так что ничего пока сказать не могу. 

Узнав, что у меня есть видео, снятое сыном Бондаренко Евгением, Александр Иванович очень удивляется и просит скопировать ему файлы:

– Я хоть посмотрю, кто там, что делают. Полицию спрашиваю – молчат. Ситуация, конечно, плохая. И принимает уже какую-то политическую окраску: Александр Анатольевич пытается меня убедить, что виновата глава поселения. Якобы она написала какое-то заявление, вызвала полицию. Но это неправда – не писала она никакого заявления… 

На прыгающих кадрах, снятых на телефон, видны работающие комбайны. Перепалки между недоумевающими жителями и представителями власти. Активней других ведёт себя начальственная женщина в белом костюме – глава Хлеборобного поселения Людмила Гончарова. 

Людмилу Адамовну я, к сожалению, не застала: она была в отъезде. Пришлось звонить по телефону. 

– Я тут ни при чём. Я, можно сказать, жертва. Меня вообще вызвали из отпуска.

– Кто вызвал?

– Правоохранительные органы.

– Но кто именно, Людмила Адамовна?

– Я не знаю. Я просто присутствовала.

В конце концов договорились: я вышлю вопросы электронной почтой, а Людмила Адамовна ни них ответит.

Я спрашивала: на каком основании люди без документов вторглись на чужие участки? Почему убрали ячмень и куда его увезли? И вообще, что это было?

Ответ был таков: «11 июля 2016 г. я совместно с землеустроителем сельского поселения была приглашена сотрудниками правоохранительных органов в качестве представителей поселения на участок (участки), засеянный озимым ячменём. На данном участке была произведена уборка урожая. При проведении работ по уборке урожая присутствовал гр. Бондаренко А.А. В связи с поставленными вами вопросами считаю необходимым задать встречные вопросы: на каком основании гр. Бондаренко А.А. использовал данный участок (участки), имеет ли он правоустанавливающие документы на данные земельные участки? Если имеет, то почему не предоставил их сотрудникам правоохранительных органов перед началом уборки? Если гр. Бондаренко А.А. считает, что нарушены его права землепользователя, почему не обращается в суд в соответствии с подведомственностью дел, установленных законом, для защиты нарушенных прав?..»

Это далеко не все «встречные вопросы», которые задала мне Людмила Адамовна – как будто это я отвечаю за порядок в Хлеборобном, а она хочет докопаться до правды.

– Людмила Адамовна, – звоню я снова, – вы же не ответили ни на один мой вопрос.

– Я считаю, что ответила.

И вдруг меняет тон:

– Вот вы напрасно так. Бондаренко и Озеров оба такие хорошие мужики, они обязательно помирятся. А вы приезжайте ещё. У нас строится молочный комплекс и вообще столько хороших дел. Вы бы увидели всё это – и сами бы захотели написать об этом. Я вообще человек позитивный, предпочитаю говорить о хорошем… 

Государство и его отдельные представители

А на видео это выглядит так: Людмила Адамовна разговаривает с ошалевшими от вторжения хозяевами участков и возмущённым Александром Бондаренко. 

– У меня же есть документы на участок! – кричит кто-то.

– Если у вас есть документы, вам отдадут сколько надо – отвечает глава.– Когда всё будет собрано.

– Да кто это собирает? На каком основании? – наступают люди.

– Здесь была комиссия и на все эти земли наложила арест. Мы приехали разбираться по опечатанным участкам.

– А почему вы разбираетесь с комбайном? Покажите сначала документы!

– Все документы уже переданы в муниципалитет.

И, подчёркивая каждое слово:

– Я тут глава. И всё вокруг – моё. Я – представитель государства. 

* * *
– Я всё время слышу: «Посидите за бутылкой, договоритесь по-хорошему». Это после того, как Озеров меня избил? После того, как он за мной гнался и грозил расправиться с моей семьёй?– недоумевает Бондаренко. – Чего они от меня хотят?

Он мирный немолодой человек. И он так и не овладел искусством жить «по понятиям». Он, наивный, всё хочет по закону.

ОТ РЕДАКЦИИ. Ещё раз повторим: ситуация в Хлеборобном представляется нам абсурдной. Хотя можно понять руководителей сельского поселения и района: им совсем не нужно, чтобы ими последовательно интересовались районная, областная, а теперь и Генеральная прокуратура. Мы будем следить за развитием конфликта в Целинском районе.

Анна КОЛОБОВА
Целинский р-н, 
Ростовская обл.
Фото автора