Летописец Ростова и Нахичевани-на-Дону

Нахичевани-на-Дону и ее жителям посвятил свою новую книгу известный ростовский краевед, профессор ЮФУ Владислав Смирнов.

Полное название ее таково: «Летопись Нахичевани-на-Дону в историческом, бытописательном, статистическом и иллюстративном интерьерах с приложениями, включающими важные, полезные и интересные сведения». Словом, мозаика, составленная из архивных данных, отрывков из краеведческих трудов, справочников, мемуаров и т. д. Книга издана к 25-летию создания Нахичеванской-на-Дону армянской общины, щедро иллюстрирована редкими архивными фотографиями и работами самого автора. Профессор согласился  встретиться с нашим корреспондентом и побеседовать о своей книге более подробно.

- Владислав Вячеславович, чем вас так заинтересовала Нахичевань?

- В свое время меня сильно увлекла история Армении. Великий народ, один из древнейших. Более 4000 тысяч лет, представляете? Они разбросаны по всему миру, по ним прошли все завоеватели, но народ уцелел, сохранил культуру. Так сложилось исторически, что Нахичевань расположена рядом с Ростовом, позже они слились, эти города, много было экономических, культурных связей. Поэтому когда я занимался историей Ростова, а все мои книги написаны о Ростове, я, конечно же, невольно соприкасался с историей Нахичевани. А потом я подумал, почему бы мне не написать такую книгу, историю Нахичевани, о людях. Но книгу не обычную, книги о Нахичевани есть, подробные такие, краеведческие. А мне хотелось книгу другую, писательскую. Лирико-философскую написать, чтобы, знаете, легко читалась, увлекала читателей. И, в общем-то, книга мне удалась, она быстро разошлась. Это первая книга, «Нахичевань: этюды старой истории». А вот вторую книгу попросила написать нахичеванская армянская община. И вот я уже сделал ее в это издание, где я собрал дополнительный материал, очень много материала бытописательского, о людях. Получилась энциклопедия, летопись Нахичевани-на-Дону. Вместе, первая и вторая, они не повторяют друг друга. Они составляют некое единое целое.

- Каким вы видите этот город?

- Я часто бродил по улицам Нахичевани, и раньше и сейчас. Это по-своему очень интересный город. Он как бы и строился изначально… Вот города обычно как, Москва, например. Вначале деревня, потом пошло-поехало. Ростов. Таможня, потом крепость. И все города строились так. А Нахичевань, она как бы возникла сразу. Вот приехали люди, и скот привезли сюда, имущество свое, инструменты и т.д. и т.п. И небольшой, но город возник сразу. Он был распланирован, как Петербург, линиями четкими, по плану строгому. И это накладывает свои особенности. Многие особняки старой Нахичевани, улочки, дворики, хранят вот эту вот атмосферу, знаете, прошлого. Этот дух старины. Вот стоит там пройтись, посмотрите, крылечки эти кованые. Спокойствие, нет этой суеты, торопливости. До сих пор там приятно ходить, гулять. Жаль очень, почти все церкви были уничтожены. Памятники. Они воссоздают, вы знаете, такую атмосферу того времени. Это очень важно. Вот почему, например, в нашем Ростове или в Москве в центре не ставят новых домов? Стараются не ставить. Потому что нужно сохранить исторический центр города как память. Как реликтовый мостик из прошлого в настоящее. Поэтому для меня Нахичевань - это город очень самобытный, очень своеобразный и до сих пор там такие улочки сплошь и рядом.

- На чем вы делали акцент в книге?

- Это быт. Как жили люди, как питались, как одевались. Как проходили свадьбы, какой был выезд, как отдыхали. Вся эта бытовая жизнь, которая сейчас из жизни ушла. Вы ее на телевидении не найдете. А ведь она повлияла на литературу. Вот возьмите Обломова великого автора Гончарова. Там читаешь про помещичий быт, как жили. Это все, как говорят журналисты, очень «вкусно». А сейчас этого нет. Вот в этой книге я постарался максимально этот пласт ввести. По разным источникам, дневникам, записям. Это воссоздает время. Прошлое нужно любить, уважать. Не судить, как по телевидению некоторые пытаются судить. Как можно судить то, что тебе не подвластно, и ты не можешь изменить? Ну судите время, что оно быстро течет. Абсурд самый настоящий. Я считаю, что быт одна из удач этой книги. Мне предоставил из своей богатейшей коллекции мой товарищ, Геннадий Лаптев свои фотографии старой Нахичевани. Тут очень много материала. Ну и, конечно, надо сразу сказать, что в книге очень много иллюстраций. Сейчас нынешний читатель пошел, ему хочется фотографий посмотреть, поменьше чтения. С этим приходится считаться.

- Как собирался  материал? Были интересные случаи?

- Жизнь вообще состоит из случайностей. Случайность – это не просто кирпич упал вам на голову неожиданно, это проявление закономерностей. Например, эта семья Келле-Шагиновых, которые являются основой воспоминаний, или семья академика Шелохьяна, это все случай. Я член жюри международного телефестиваля  Вот я в Севастополе, меня там уже знают, я там был не раз. Сидим мы с группой в зале. И рядом молодая женщина, она пресс-секретарь администрации Севастополя. Это было еще года четыре назад. Она и спрашивает: «Владислав Вячеславович, чем вы сейчас занимаетесь?» Я так и так, пишу книгу. Она: «Вот у меня есть подруга, она сама из Ростова, но все ее корни - это крымские армяне. И у нее очень интересные фотографии». И мне вот, давайте встретимся. Она мне нашла фотографии. Редчайшие. Еще что-то. Здесь я, когда приехал, связался с ее дедом. И оказалось, ее прадед писал историю семьи еще в 19 веке. Начиная с того, как они с Крыма ушли. Это клад, это вообще потрясающая вещь. И это все сохранилось. И масса фотографий. Вот случай. Она спросила меня, я за ниточку потянул. Или вот еще случай, лежит моя книжка первая в киоске, здесь рядом конгресс генетиков проходит. Этот ученый был крупным генетиком. Это уже его дети приехали из Москвы. Они эту книжку взяли и увидели вдруг портретик. Фотография маленького мальчика, 4 годика, будущего академика, который в моей книжке. И заинтересовались. Купили. Потом мне письмо прислали. Прислали фотографии из семейного архива. Вот случай! Киоск мог быть закрыт, не заглянули, мало ли что. И так собирается материал. Много-много таких историй. Все цепляется на случай. То есть вначале человек работает на свою известность, потом уже известность начинает работать на него. Собирается материал разными путями, но нужно быть очень влюбленным в свое дело. Есть книги, которые пишешь, а есть книги, которые собираешь, потом осмысляешь. Это и работа в архивах, и работа в библиотеках, работа с редкими источниками. Потому что это энциклопедия, и она собирается, но очень важно, чему автор отдает предпочтение. Вот, скажем, люди. Каких людей я включал. Я старался, чтобы эти люди были связаны с городом. Внесли какой-то вклад в его культуру. А бывали другие случаи. Нужно иметь влюбленность в свою работу. Тогда будет везти и на людей, и на встречи.

- Вы долго работали над книгой?

- Нет, я работаю вообще-то быстро. У меня работа в голове проходит. Потом просто каждый день нужно садиться и часть записывать. Эту книгу я вообще думал быстро сделать, но я ее много дополнял. Так что писал я ее где-то год. Но это не только само написание книги. Это и сбор материала, и монтаж, и верстка, и даже распространение. На авторе все лежит. Автор такой многостаночник.

- Вы указывали в аннотации, что среди фотографий есть ваши работы.

- Мне, надо сказать, в этой книге помогал сын. Впервые я ввел так называемый именной указатель, указатель мест географических, график движения населения. Сын Андрей, юрист и журналист, он этим занимался. Там и его фотографии, он снимал кое-что. Интерес сына к моей работе - это очень для меня важно, даже возможно важнее того, что я книгу очередную издал. И хотя он очень занят, помогает. У меня огромный архив, и если я вдруг передам ему потом, он может продолжать это дело. Тут и мои фотографии. Часть должны быть цветными, но это удорожает книгу, поэтому все в таком историческом стиле. Фрагменты архитектуры, интерьеры.

- Есть ли у вас любимое место в Нахичевани?

- Нет, я бы не сказал, что есть какое-то любимое место. Если бы я даже о Ростове говорил. Во-первых, все в жизни течет и изменяется. В жизни очень важно отношение к событиям. Вот были одни, теперь другие или третьи. Когда-то нравилось одно, потом другое. Набережная очень важна для меня. Еще я раньше часто ходил на Зеленый остров. До сих пор очень светлые воспоминания.

- Как книга повлияла на вас?

- Когда я уже написал книгу, когда уже познакомился с историей, мне по-другому город видится. Я уже по-другому вижу особняки, скверики, какие-то здания, все уже из того, что я узнал, сейчас возвращается ко мне в реальности, и Нахичевань для меня стала другой. Более значимой. Я лучше понимаю и знаю ее, людей, историю, культуру, а не просто прошелся и ничего не интересно.

- Что вы чувствуете, когда выходит новая книга?

- Трудно объяснить. Каждый человек устроен по-своему. Каждый по-своему это воспринимает. У меня книг уже много, но это всегда очень радостно. Особенно презентация, друзья, звонки, ты как бы немного себя от этой работы освобождаешь, но! Это как ребенок. Книга начинает оказывать на тебя воздействие. Ты начинаешь думать, что можно было бы дополнить, дописать. «Летопись Ростова» я бы переиздал, в более полном варианте. Ты от нее немного отошел, на дистанции, а она начинает уже как на читателя действовать. Очень важный факт - это ощущение, что книга нужна читателям. Потому что краеведческая литература - это такой сектор вроде бы незаметный. Но это книги, которые со временем становятся все более ценными. И ощущение, что твой труд все-таки нужен, и есть читатели, которые понимают, что это такое, самые главные идеи, это праздник. Значит, книга попала к умному читателю, который умеет разобраться. Книги должны быть полезными.

- Я знаю, за эту книгу вы получили медаль от армянской общины.

- Да, медаль, и был принят в почетные члены общины. Но… Про меня говорят, что Смирнов умеет сочетать основу научную, фактологическую, с писательской, чтобы это читать было интересно. Читатели это видят, и я этим горжусь. Вот это и есть главная заслуга. И награда для писателя это главная.

- У вас бывают моменты, когда работа не идет?

- Нет, у меня такого не бывает. Бывает так, что ты сделал перерыв в работе. Я же не все время этим занимался. Я еще пишу стихи, у меня же четыре направления. В воскресенье, на даче, когда я жду мастеров, я всегда пишу. Вот пока там сидел – четыре материала. Ты сел писать, оно будет писаться само собой. Каждый человек устроен по-своему. Вот я так, вы так, а третий так. Кто-то писал, только опустив ноги в тазик с горячей водой. Другой писал, закрыв шторы, только чтобы маленькая полоска света была. Гоголь писал только стоя у конторки. Бывало, что не хочется писать, ты отошел от работы, занялся хотя бы домашними делами. А если сел писать, оно само приходит. Но и то, это было раньше, сейчас такого уже не бывает. Раньше писал от руки, потом на машинке. Потом печатал на машинке, сдавал на компьютере. Теперь вот на компьютере научился. Думал, будет сложно, но ничего, научился. Только стихи все еще от руки пишу.

- Чье мнение важно для вас как для писателя?

- Федор Иванович Поташов. Краевед, ученый, историк. Он понимает, он знает, что это такое. Высоко оценивал «Летопись Ростова». Писатель, публицист Николай Ерохин. Очень точно видит и понимает содержание и смысл. Все мои книги носят просветительский характер, очень важно в наше время. Не просто развлекать, даже не просто образовывать, а просвещать. Вот еще литературный критик, писатель, работает на радио, ведет «Дон литературный», Елена Георгиевна Джичоева. Они видят главное в книге. Я ценю мнение специалистов, которые обладают знаниями, профессиональными и историческими, высоким художественным вкусом.

- Планы на будущее, новые работы?

- Вот у меня книга «Сергей Корольков» в подарочном формате. Вышли в один день с «Летописью Нахичевани». Первая семья его нашлась, жена Вера Белоусова, у них хранились рисунки, фотографии. До сих пор мне присылают из Америки, из Германии снимки Королькова. Даже не знали, что он делал рисунки по «Поднятой целине». А я нашел. В первой книге много общественной жизни, в новой - только жизнь и творчество. Книга в большей степени для художников, для специалистов. Да и другая она немного. Я ведь тоже расту. Вижу по-другому.

Елена ВИХТАР