Полюбить чужого ребёнка
Школа принимающих родителей: самые стойкие остаются, сомневающиеся – уходят
Наталья МАЛИКОВА,
преподаватель-психолог школы принимающих родителей
На днях в Батайске начались занятия в школе принимающих родителей для людей, желающих взять в свою семью чужого ребёнка. Здесь рассказывают, с какими трудностями придётся столкнуться такой семье, и учат, как с ними справиться.
После семи – не берут
Мы сидим с Натальей Маликовой, преподавателем-психологом школы принимающих родителей, и она рассказывает мне про детские дома. Всё грустно: мало того что у нас в стране полно детских домов, так они ещё постоянно пополняются. От детей отказываются, их не так часто, как хотелось бы, берут в семьи, и всё новых родителей лишают родительских прав.
– Например, я решила усыновить ребёнка и забрать его из детского дома. О чём мне нужно знать, чтобы потом не испугаться?
– Вам нужно знать, во-первых, какие документы необходимо собрать. Кого-то сам список документов может напугать. Хотя сейчас государство идёт навстречу приёмным семьям. Ещё год назад медицинская справка о состоянии здоровья была действительна три месяца. А за это время не каждый успевал найти ребёнка. В результате родителям приходилось снова проходить медкомиссию. Теперь эта справка действительна шесть месяцев. Потихоньку ситуация улучшается. Я считаю, что обучение родителей – это тоже положительное нововведение, хотя оно и задерживает процесс усыновления. Кстати, ходить обязательно должны оба родителя, потому что свидетельство о прохождении обучения каждый получает индивидуально.
По словам Натальи, процедура выбора ребёнка в России далека от идеала, в первую очередь потому, что чем-то похожа на выбор товара в интернет-магазине. У Министерства образования есть обширная база детей-сирот. Из этой базы данных приёмные родители должны выбрать наиболее подходящего ребёнка. После этого им по направлению организовывают встречу в детском доме. И если общий язык найден, начинается процесс усыновления. Если же нет, то по этой же базе данных семья ищет другого малыша. Иногда работники детского дома помогают семье в обход направления посмотреть детей. Потому что часто бывает так, что когда ты приходишь в детский дом, не ты выбираешь – тебя выбирают.
– У детской писательницы Астрид Линдгрен в повести «Расмус-бродяга» есть такой отрывок, который очень хорошо иллюстрирует эту ситуацию, – продолжает Наталья. – Расмус живёт в детском доме и ждёт встречи с родителями, которые заберут его в семью. Перед их приходом он тщательно умывается, а другой мальчик ему говорит, мол, зря стараешься, всё равно возьмут какую-нибудь светловолосую голубоглазую девочку. И ведь так и есть до сих пор.
– В каком возрасте чаще всего берут детей?
– Охотнее всего берут маленьких детей до полутора лет, на них большой спрос. И если ребёнка до семи лет не взяли в семью, то, по сути, он обречён провести здесь жизнь до 18 лет.
– А при каких условиях семье могут отказать в усыновлении?
– Во-первых, если оба родителя на момент усыновления безработные. Обязательно должна быть своя жилплощадь. То есть если пара снимает жильё, то им тоже откажут. Довольно сложно оформить усыновление родителям с судимостями. А если в их жизни уже было усыновление, которое отменено судом, то есть большая вероятность, что им больше не разрешат усыновлять детей.
Избежать трагедии
Есть такое понятие, как «повторное сиротство». Это значит, что ребёнка взяли в семью, а потом по каким-то причинам вернули в детский дом и он снова ждёт маму и папу. В России статистика по возвратам усыновлённых детей не ведётся. Но известно, что, например, в 2012 году всего взяли в семьи 58,8 тысячи детей. Это и усыновление, и опека, и приёмные семьи, и патронатное воспитание. Из них возвращено в детские дома 4,5 тысячи детей, то есть примерно 7,5%. И каждый возврат – это трагедия для ребёнка.
Одна из главных причин учреждения школ принимающих родителей – это именно желание сократить число возвратов и тем самым предотвратить повторное сиротство.
– Пока говорить о каких-то серьёзных результатах рано: школа существует всего пятый год. Но польза уже есть. Например, некоторые в процессе обучения понимают, что поторопились с усыновлением. А ещё школа сплачивает людей, которые хотят взять чужих детей. Их объединяют одинаковые проблемы, и они потом дружат семьями, – рассказывает Наталья Маликова.
Занятия проходят в группах по шесть человек, два раза в неделю. Первоначально органы опеки лишь рекомендовали посещать эту школу, сейчас занятия обязательны для всех кандидатов в приёмные родители, если только они не являются прямыми родственниками ребёнка.
– В чём состоит обучение?
– Во-первых, формируется представление, что происходит с детьми, оставшимися без родителей, и чего от них можно ожидать. Нам важно, чтобы родители понимали: дети приходят в семью не для того, чтобы сделать её счастливой – дети должны приходить в уже счастливую семью. Мы также по возможности освещаем вопросы юридического характера и немного говорим о воспитании.
Не делайте из усыновления тайну
Ещё в 50-е годы врачи выяснили, что детские дома очень сильно тормозят развитие ребёнка. Дети-отказники отстают в весе, в росте, в развитии, часто подхватывают простуду. По словам Натальи, когда ребёнка берут в семью, у него обязательно происходит скачок в развитии. Он начинает чувствовать любовь, и ему есть чем заняться, кроме борьбы за одинокое существование.
– От родителей очень многое зависит. У нас был случай, когда пара усыновила ребёнка как здорового, а потом оказалось, что у малыша серьёзный диагноз – детский церебральный паралич. Но они вовремя обратили на это внимание и приложили все усилия, чтобы ребёнок выздоровел. Просто счастье, что мальчик оказался у таких родителей. В детском доме он бы, скорее всего, погиб, – вспоминает психолог.
– А сколько нужно времени, чтобы ребёнок привык к новой семье?
– Мы ориентируем родителей, что период адаптации может длиться до полутора лет. То есть не надо через три дня требовать от ребёнка, чтобы он называл вас мамой и делал всё, как вы сказали. У него ведь тоже до этого была какая-то жизнь. Может, небольшая и не самая лучшая, но он к ней всё же привык. Даже очень маленькие детки, которых оставляют в домах малютки, привыкают, что стены белые, потолок белый, тёти в белом. Мои бывшие выпускники рассказывали, что когда они знакомились со своим ребёнком, им привели его в кабинет заведующей. А у заведующей в кабинете стоял огромный зелёный фикус, который просто приковал внимание ребёнка. Потому что его мозг особенно нуждался в ярких впечатлениях.
– А если родители не смогут воспринимать его как своего, что делать? Если у них в голове постоянно будет мысль, о том, что это чужой ребёнок?
– Будет. Нельзя забыть, что ребёнок чужой. Вы об этом не забудете, даже если сильно захотите. Вы всегда будете видеть, что сын или дочь на вас не похожи. Ну и что? Даже ваш кровный ребёнок – это не пластилин, из которого можно лепить то, что вам хочется. У него всё равно будет своя линия судьбы. Так же и с приёмным ребёнком.
– Рано или поздно ему нужно будет рассказать историю появления в этой семье. Как это сделать правильно?
– Не нужно делать из усыновления тайну. Ребёнок должен знать правду. Но в каждом возрасте – свою. До трёх лет малышу вообще всё равно, как он появился на свет. Главное, что его любят. Потом он начнёт задавать вопросы и в каждом возрасте будет к этой теме возвращаться. Главное – ничего не утаивать. Если ребёнок впервые узнал об этом в подростковом возрасте, скорее всего, его реакция будет негативная. Он будет думать: «Раз от меня что-то долго скрывали, значит, не любят». Поэтому хорошо, когда тайны нет вообще. Ведь очень часто мы прибегаем к ней, когда сделали что-то нелицеприятное. А взять ребёнка в семью – это же хорошо. Ещё важно то, как вы преподнесёте эту информацию. Если вы даёте понять, что усыновление – это что-то постыдное, он тоже будет так считать. Если вы считаете, что усыновление – это здорово, то позитивное чувство передастся ребёнку. Я знаю приёмные семьи, в которых дети, становясь взрослыми, тоже усыновляли ребёнка. Потому что хороший пример заразителен.
Ольга БОРОДИНА
