Вместо государства

Волонтёры делают то, до чего не доходят руки у людей, получающих зарплату за решение сиротских проблем

Всё началось семь лет назад, когда одна добрая женщина, лёжа в больнице со своим ребёнком, увидела там младенцев-отказников. Больше всего её поразило, что они лежали совсем тихо и почти не плакали. А зачем плакать, если к тебе всё равно некому подойти?

Женщина (её звали Верой Владимировной Тимченко) оказалась не только доброй, но и энергичной. И организовала дежурство нянь, которые занимались именно брошенными детьми. Так возник благотворительный фонд «Я без мамы». 

База пришла сама

Двадцать нянь регулярно приходят в детские больницы Ростова и области. Их работу – уход за брошенными младенцами – фонд оплачивает из частных пожертвований. Но постепенно сотрудники фонда осознали, что это только верхушка айсберга:

– Волонтёры обычно не очень хотят работать с семьями в кризисных ситуациях, с малоимущими, – говорит член попечительского совета фонда Наталья Донцова. – Потом, когда семья развалится, они придут с подарками в детский дом – это проще. 85-90% детдомовцев – это социальные сироты. Так может, не дожидаться, пока их бросят родители?

Несколько тесных комнаток буквально завалены самыми разнообразными вещами: стопки детской одёжки, банки с молочными смесями, бадминтонные ракетки, обувные коробки, игрушки, матрасы и бог знает что ещё. Несколько женщин вместе с сотрудницей фонда выбирают необходимое.

– В нашей базе около пятисот семей, нуждающихся в помощи, – говорит Наталья. 
– Базу вы составляли? Или взяли в опеке?
– База к нам пришла сама, – улыбается Наталья. – Сарафанное радио. И ростовчане, и из области приезжают. Бывает, приходят босиком, в рваном халате...

Вообще-то она работает заместителем директора в крупной компании. Ещё – получает второе высшее образование в ЮФУ. А в свободное время (где она, интересно, его берёт?) помогает детям:
– Я была волонтёром, привозила продукты, игрушки и думала, что этого достаточно. Но как-то попала в детский дом и поняла, что я даже не представляла себе, что это такое. Вот уже три года в фонде. 

Вместо подарков

– Вот, скажем, в селе сгорел дом. И семья с пятью детьми оказалась на улице. Двоих детей забрали в приют – в общем, ситуация была на грани, – рассказывает Наталья.
– Вы помогли?
– И мы помогли, и соседи подключились. Помогли им отстроить новый дом. Там ещё много работы, но жить можно. И дети вернулись.
– А местная администрация что-нибудь для них сделала?
– Кажется, выписали им небольшую материальную помощь. Но вообще, к сожалению, в нашей стране нет системы, которая бы помогала семьям в кризисных ситуациях.

Помогать тоже можно по-разному. Сейчас стало хорошим тоном проявить «социальную ответственность бизнеса» – на Новый год отвезти в ближайший детский дом три мешка подарков «от фирмы». Отвезли – поставили галочку. Кто бы знал, что фирма – восьмой или девятый по счёту поздравитель за один праздничный день... 

– Мы вообще против подарков детям, – говорит Наталья. – Мы их дарим только на Рождество и Пасху. И всем объясняем, что вместо подарков лучше организовать для детей экскурсию. Или мастер-класс по лепке из глины. Или программу профориентации для старших детей. Мы как-то их возили в ресторан, показывали работу шеф-повара. 

А в другой раз – на «Ростсельмаш». Так мальчишки, когда увидели линии, на которых собирают комбайны, были просто потрясены. Они же вообще не представляют, что можно пойти работать не только туда, куда тебя направят после детдома (а направят обязательно в ПТУ), а в какое-то интересное место. 

Наталья уверена: из-за обилия подарков и жалости у детей формируется иждивенчество. И часто дети, особенно постарше, смотрят на взрослого с одной мыслью: «Что можно от тебя получить?» 

Поэтому, скажем, над одинокой мамой без средств к существованию здесь не стали плакать. А устроили ребёнка в детский сад. И её туда же – нянечкой. 

Что толку, если нет семьи?

– Из-за этого закона двести детей, которые уже познакомились с родителями, остались в российских детдомах. Мало кто понимает, что в Америке есть страховки, которые могут покрыть стои­мость лечения, а в России – нет, – так Наталья отвечает на вопрос об отношении к «закону Димы Яковлева». 

– Какая разница, в какой стране будет жить ребёнок? – продолжает она. – Главное, чтобы у него были любящие родители, забота, уход, ласка... Вот мы сотрудничаем с азовским интернатом для умственно отсталых детей. Его директор Татьяна Алексеевна Левченко – поразительная женщина, она для своих подопечных делает всё возможное. Но какие бы замечательные волонтёры не ходили в детдома, какие бы праздники им не устраивали – что толку, если нет семьи? Так что я крайне отрицательно отношусь к этому закону.

– Ну а государство сделало что-то для сирот после его принятия? Изменилось что-нибудь?

– Ничего не изменилось. Впрочем, нет, наверное, всё-таки больше стало желающих усыновить детей. Потому что об этом больше заговорили.
И больше узнали. 

Фильмы «Блеф, или С Новым годом!» Ольги Синяевой и «Мама, я убью тебя...» Елены Погребижской не показывали по ТВ и, наверное, никогда не покажут. Их можно посмотреть только в интернете или на редких показах: их устраивают люди, которых эти фильмы задели. Они – о российских детдомах. Наталья Донцова увидела в них то, что знала и раньше: 

– Самое страшное – когда в палату привозят ребёнка, а он лежит и молчит, потому что у него нарушена эмоцио­нальная сфера. Часто здоровые дети, попавшие в дом ребёнка, смотрят в потолок и деградируют. Их лечат, конечно, но некому с ними играть – разве что когда-нибудь подойдёт нянечка, потрясёт погремушкой. Им ставят умственную отсталость и помещают в коррекционный интернат. Потом – в психоневрологический. Вся система построена так, что для ребёнка, когда он подрастает, качественная жизнь исключена.

Люди, которые боятся

– К нам приходят люди, которые боятся идти в государственные структуры: вдруг у них, увидев, в каких условиях они живут, отберут детей. А некоторые просто не знают, куда идти, – говорит Наталья.
– Получается, что вы выполняете функции, которые в идеале должно выполнять государство...
– Получается, так. Вот характерный эпизод. На одном из московских семинаров ульяновский фонд «Дари доб­ро» организовал такой тренинг. Я играла роль сироты, которая якобы пришла оформлять квартиру, положенную после выпуска из детдома. А чиновник, к которому я пришла, был настоящий, из министерства. И мы с ним разыграли эту сценку. Я вроде бы человек компетентный, сама помогаю сиротам... Но он меня буквально несколькими вопросами поставил в тупик. Это было очень показательно – как легко можно отфутболить даже знающего человека. А если бы на моём месте был сирота?

Адрес фонда «Я без мамы»: 

Ростов-на-Дону, пр. Стачки, 190/16 (угол Зорге).
Тел.: 8-928-108-11-19 (Наталья), 8-928-279-65-00 (Кристина), 8-928-279-34-34 (Наталья)