Как страж порядка жертву сторожил

Такое дело рассматривали в Ейском городском суде. Но, пожалуй, больше, чем само преступление, поражало воображение то, как подсудимый держался. Не то чтобы раскаяния – тени смущения не было на лице. Обращаясь к суду, он обличал «саму систему МВД и следствия». «Следователи, – сказал, – выдавливали нужные им показания, угрожая, что мою жену изнасилуют и «уберут». А двое маленьких детей, оставшись в запертой квартире, сами умрут. У следователей круговая порука. Вспомните случай с бутылкой из-под шампанского». Из уст ещё недавно успешно служившего в той самой «порочной системе МВД» такая обличительная речь звучала странно. Не убедил он и судью Михаила Охрименко. Владимира Закаряна признали виновным в умышленном убийстве из корыстных побуждений. 

Каждый участковый знает «неблагонадёжных» граждан на своём административном участке. Закарян этим и воспользовался. Дело в том, что Константин Грудкин, любивший выпить и не имевший постоянной работы, жил один в трёхкомнатной квартире, которая ему досталась после смерти матери. Причём оформить документы на наследство помог всё тот же «добрый участковый». Потом он скажет, будто Константин тайком от взрослой дочери (она проживала по другому адресу) решил продать квартиру. Это было бы очень кстати участковому, который хотел улучшить свои жилищные условия. Да только поначалу не сошлись в цене. Зато через пару месяцев, по словам Закаряна, собственник квартиры неожиданно снизил цену. Участковый настаивает на том, что Грудкин не только поделился планами уехать в Краснодар, но якобы ещё и попросил его помочь как можно скорее продать квартиру. И через пару дней участковый поехал с Константином к нотариусу, где был оформлен… договор дарения. На участкового уполномоченного милиции. Хотя, как утверждает сам Закарян, деньги за квартиру он отдал «дарителю» – как за купленную. Так же оперативно участковый оформил в Регпалате право собственности на теперь уже принадлежащую ему квартиру. 

Дальнейшие показания подсудимого Закаряна мало вписываются в обозначенное им же сюжетное русло. По его словам, отдавая Грудкину деньги, попросил его как можно быстрее освободить квартиру. Новому хозяину не терпелось сделать ремонт – квартира была порядком запущена. Константин отдал новому владельцу запасные ключи и обещал съехать через две недели. Но когда участковый наведался через неделю, «продавец» квартиры стал просить... занять ему денег на еду. Впрочем, эту нестыковку в показаниях бывший участковый объясняет тем, что непутёвый продавец трёхкомнатной квартиры якобы отдал все вырученные за неё деньги некоему Андрею из Краснодара. Чтобы тот присмотрел там для него какое-нибудь жильё.

Рассказывают, что с Краснодаром Грудкин связывал мечты о новой жизни. Там когда-то проходил лечение от алкоголизма и «духовное очищение» в каком-то центре. Здесь скажу, что выпивоха был человеком очень мягким, бесхарактерным и совершенно безобидным. Легко поддавался чужому влиянию, боялся сделать что-то без стороннего совета. И, как уверены соседи, без серьёзного нажима никогда не решился бы вот так навсегда уехать. Тем более продать кому-то квартиру, оставив без наследства собственную дочь. Она, рассказывают, навещала отца и приносила ему поесть. Дело в том, что Грудкин не мог устроиться на работу. Ни для кого не было секретом, что тот же участковый забрал у него не только все документы на квартиру, но даже паспорт. Всё из-за того, что Константин якобы не мог вернуть ему взятые в долг десять тысяч рублей. 

В последний раз дочь не застала отца дома. Зашла к соседям оставить для него продукты и узнала, что отца уже давно никто не видел. А вещи из квартиры вывозил на свалку человек, который там теперь живёт. Кто он – никто не знал, общения новосёл избегал. А в следующий раз двери отцовской квартиры дочери открыл тот самый «незнакомый мужчина». Это был участковый Закарян. Он сказал, что квартира теперь принадлежит ему. «Но отец никогда не собирался её продавать!» – дочь была потрясена. Ещё более – испугана. Они с матерью (бывшей женой Грудкина) обратились в милицию. 

Предположить, что в отношении бывшего владельца квартиры совершено преступление, были основания. Если верить документу, отец подарил квартиру совсем чужому человеку! И Грудкина объявили в розыск. Допрошенный в качестве свидетеля Закарян признался в совершённом им убийстве и указал место, где спрятал труп.

Но оказалось, точку в этой истории ставить преждевременно. Бывший участковый не один раз менял показания и в ходе следствия, и на суде. По его словам, однажды, открыв дверь в квартиру Константина уже имевшимся у него ключом, он увидел, что тот «лежит на постели ничком, не подавая признаков жизни». «Испугавшись», сотрудник милиции... пошёл на работу, будто ничего не случилось. О том, что обнаружил труп, никому не рассказывал. Зато, вернувшись в квартиру в три часа ночи, участковый не нашёл ничего лучшего, как погрузить тело в «Жигули» и отвезти в «защитку». Такие показания Закарян дал, когда его допрашивали в качестве свидетеля.

Чуть позже, в статусе подозреваемого, тот же Закарян «вспомнит», как было всё «на самом деле». Если верить его словам, он пришёл к Грудкину в шесть утра. И, застав у него друзей-приятелей, предложил выйти во двор поговорить. Участковый настаивал, чтобы Константин немедленно освобождал квартиру, которая, согласно документам, уже принадлежала Закаряну. Но Грудкин просил немного подождать. И даже, по словам Закаряна, стал огрызаться и, схватив кусок тротуарной плитки, бросился на участкового. И тот «нечаянно толкнул напавшего». Он упал и ударился головой о плитку. Закарян будто бы пытался «оживить» Грудкина. Не обнаружив пульса, делал ему массаж сердца. А когда из этого ничего не получилось, повёз Константина в больницу. Но по дороге якобы тот скончался. И страж порядка, испугавшись, отвёз труп в лесополосу. Оставил его неподалёку от тропинки специально, чтобы поскорее обнаружили. Правда, «кается», сверху положил на тело «несколько веток, чтобы не садились мухи». Сделав это, участковый уполномоченный милиции снова как ни в чём не бывало поспешил на работу.

Но и эта версия Закаряна не стала окончательной. А позже Закарян и вовсе решил полностью отрицать свою причастность к смерти Грудкина и уверял, что тот того гляди объявится. Поскольку, мол, уехал в Краснодар на заработки. Закарян даже нашёл подставных свидетелей, которых лично привозил для дачи показаний. 

Одна из обитавших на административном участке Закаряна выпивох впоследствии расскажет, как участковый в милицейской форме подошёл к расположившейся «на трубах» компании и потребовал, чтобы она дала нужные ему показания. Велел сказать, что, когда Грудкин уже считался пропавшим, она будто бы видела его «с каким-то мужчиной, одетым в белый костюм». А когда подставная свидетельница спросила, зачем ей нужно это говорить, участковый пригрозил, что иначе он «найдёт» для неё уголовную статью. Например, подбросит ей наркотики. «Я испугалась и согласилась, – скажет лжесвидетельница. – И Закарян составил от моего имени подробное объяснение, под которым я подписалась». Подобный инструктаж «всемогущий» участковый провёл и с другими «свидетелями», на которых раньше не раз составлял административные протоколы и которые были от него зависимы. Потому боялись отказать милиционеру. Закарян подставных свидетелей предупредил, что и в прокуратуре они должны настаивать на тех же показаниях. В частности, на том, что видели пропавшего с неизвестным мужчиной, который был в белом костюме. Надо отдать должное юридической подкованности милиционера. Знал, что именно конкретные детали способны убедить следователей в достоверности показаний. 

Изворотливости бывшего стража порядка можно позавидовать. Отказавшись на судебном заседании от предыдущих показаний, он назвал недостоверной судебно-медицинскую экспертизу, утверждая, что останки, на которые сам же указал, не принадлежат пропавшему. Выводы следствия, по мнению подсудимого, были настолько «неправильными», что позволил себе издевательское: «А может, я его зажарил и съел?» Держался бывший участковый на суде уверенно. Не только утверждал, что его причастность к преступлению не доказана, но ещё и попытался «стрелку перевести». Напомнил фразу, брошенную в сердцах дочерью убитого: «Лучше бы он сдох!» «Вот и думайте, кому была выгодна смерть хозяина квартиры», – заявил Закарян на судебном заседании. Своей вины он так и не признал. 

...Что вселяло в бывшего участкового уполномоченного милиции веру в собственную безнаказанность? Доверие к милицейской форме? Страх «свидетелей» перед милицией? Выгораживая себя, он на полную катушку использовал полученные в юридическом вузе знания. Не сработало. Суд приговорил Закаряна к девяти годам лишения свободы в колонии строгого режима.