Смотрители земли

– История американского фермерства началась 150 лет назад, когда было организовано Министерство сельского хозяйства США и принят первый закон о «гомстедах». Он подразумевал, что каждый человек, не участвовавший в Гражданской войне на стороне южан (сторонников рабовладения), мог бесплатно получить 160 акров земли. В переводе на нашу меру – 65 га. В течение пяти лет он обязан был обрабатывать эту землю и построить на ней дом. Это и стало основой для развития фермерства. К 1930 году количество ферм в США доходило до 6,5 млн. Каждая ферма не менее пяти человек – огромная армия!

Но скоро «золотая эра» кончилась – диспаритет цен поставил фермеров в тяжелейшее положение. Это была катастрофа: фермеров много, вся обрабатываемая земля Штатов находится в их собственности или аренде. Аграрный кризис наложился на общеэкономические трудности – наступила эпоха Великой депрессии. Фермеры начали уходить с земли – сливали молоко в реки, резали скот... Но в 1933 году американцам повезло. Когда кризис достиг пика, а фермеры объявили, что пойдут войной на Вашингтон, и стали вооружаться, президентские выборы выиграл Франклин Рузвельт. Самый знаменитый за всю историю США президент. Он немедленно принял закон о сельском хозяйстве, в котором волевым решением вернул паритет цен. И вот уже почти 80 лет в либеральных США действует жесточайшее госрегулирование в сельском хозяйстве.

Как правило, сельхоззакон принимается на 5 лет – на этот срок фермерам объявляют нижний порог цен, по которым государство закупает производимую ими продукцию. Если фермер укладывается по себестоимости в эти рамки, значит, занимается производством. Если нет – до свидания. Цена выкупа хорошая, объём принимают любой – у американцев есть транснациональная компания, которая закупает, например, зерно. Причём фермер может передать его государству и без права реализации: зерно будет лежать до определённого срока без движения. Если фермер увидит где-то более выгодную цену, он сам продаёт товар, заплатив государству за хранение. Госзакупки – это главный фактор, который помогает фермерам работать. Американская система госрегулирования гораздо жёстче, чем была у нас при советской власти. Просто там используют, образно говоря, пряник: «ты можешь сдать продукцию и взамен получишь то и это», а у нас – кнут: «ты обязан сдать».

Ещё один фактор – кредитование. Кредиты выдают и частные банки, и государственные. Льгот очень много – скажем, в последнем законе предусматривается, что лица, впервые начавшие заниматься фермерством, а также фермеры-женщины и «цветные» имеют право на кредит размером до 500 тысяч долларов на 20 лет, без залога, под ставку не выше 4%. Первые два года они, разумеется, освобождаются от всех выплат. Более того – если фермер своевременно начинает рассчитываться с долгом, государство сокращает ему сумму займа. 

Но, конечно, фермер должен хорошо подготовиться: его долго проверяют, учат. Если человек докажет свои способности, умения, его будут пестовать, пока он окончательно не окрепнет. А если это представитель известной фермерской семьи – тем более. 

– Это не там ставки низкие – это у нас они идиотские. Десять процентов – считается, дёшево. Два-три процента – вот нормальная ставка. Свои деньги банк получает от вкладчиков – по сравнению с теми, кто берёт кредит, их гораздо больше. А если учесть, что банки работают там по 150 лет… При этом фермеров больше всего кредитуют местные, небольшие банки. Они знают историю клиента досконально, внимательно следят за ним. Там нельзя ничего скрыть – свою лень, например, или спекуляции.

Ещё одна основа благосостояния американских фермеров – страхование. Действует не менее шести различных программ. Самая распространённая, которой обычно пользуются мелкие фермеры, – это программа консервации, сохранения земель. На неё тратится от 

2 до 5 млрд долларов в год. Суть поддержки в том, что фермер выводит из оборота какой-то объём высокоэродированной земли и получает взамен до 80% стоимости урожая, который он бы получил, если бы что-то выращивал. Когда земля восстановится, он может выйти из соглашения и снова начать сев. В отдельные годы под программами сохранения находится до 15 млн га земли.

– Тут срабатывает эффект масштаба. Горжусь тем, что предсказал его ещё 20 лет назад: количество рано или поздно перейдёт в качество. В девяностые годы многие говорили – дескать, господдержка фермеров всё время будет увеличиваться, тянут у государства… Ничего подобного. По мере концентрации бизнеса, повышения производительности ресурсов американские фермеры рано или поздно вообще откажутся от господдержки. Смотрите сами: десятилетие назад субсидирование аграрного сектора в США достигало 24 млрд долларов в год. За последние годы она упала до 10 млрд – уровень, сопоставимый с нашим по условиям ВТО. Но в чём разница: нам даже этих денег не хватит, чтобы просто заткнуть дыры. А в Штатах за прошедшее время полностью модернизировали аграрный сектор. Они используют лучшие машины, семена, оборудование, племенное поголовье, удобрения… Конечно, американцам и здесь повезло – в мире дефицит продовольствия, его стоимость растёт. На рынке фермеры могут получить цену, в три раза превышающую ту, что обещает ему государство. Они понимают, что подобная ситуация будет не всегда – но сейчас американские фермеры, грубо говоря, не знают, куда девать деньги.

– В том-то и дело. Разделение фермерства на товарное и нетоварное, процессы концентрации шли в Америке все годы. Особенно они усилились после 1950-х годов, когда в США предприняли сельхозиндустриализацию. Ручной труд был заменён машинами, семенной и племенной материал – продуктивными гибридами. Кроме того, американцы разместили самые выгодные культуры в зонах их наиболее благоприятного выращивания. Был создан кукурузно-соевый пояс, в этом же месте – свиноводческий. Молочный пояс расположился близко к самым крупным населённым пунктам.

Американские фермеры по-прежнему владеют почти всей обрабатываемой землёй в Штатах – а это почти 400 млн га. Но по сравнению с 1930-ми годами их осталось чуть меньше 2,2 млн. Около 200 тысяч из них – коммерческие, товарные. Весь результат деятельности остальных – либо ноль, либо минус.

– До 90% американских фермеров получают главную прибыль от внефермерской деятельности. Женщины работают учителями, медсёстрами, мужчины – механиками, трактористами на соседней успешной ферме. Плюс рядом всегда есть небольшие городки. Скажем, Крэг Ланг, глава фермерской ассоциации Айовы, насчитывающей 90 тысяч фермеров, каждый день ездит на работу за 70 км в соседний город. Потом возвращается домой и идёт поить телят. По большому счёту, он миллионер – но он фермер в пятом поколении! А его внуки – уже в седьмом.

Свою землю американцы ни в коем случае не запускают. Она в США очень дорого стоит, и цена на неё постоянно увеличивается. Почему не продают? Большинство ферм в США – это стиль жизни. Выжить им помогает то, что все вопросы – канализация, дороги, электричество – решаются за них государством. На американских фермах вы найдёте те же условия, что и в городе – включая даже широкополосный интернет. Вдобавок, например, ещё в 1930-е годы американцы создали свои электрические кооперативы. Они устанавливали в отдалённых местностях электростанции, закупали для них топливо и тем самым снабжали себя энергией. Эти кооперативы существуют до сих пор.

– Противодействие между бедными и богатыми будет всегда. Объективно говоря, «крупняки» и там получают большую часть субсидий. Концентрация производства – это логично. Общие расходы на производство одного американского центнера молока (45,3 кг) на ферме, где содержится менее 50 коров, составляют 30 долларов. Там, где их свыше 1000, – уже 13,6 долл. Разница – более чем в два раза! Сегодня 57% поголовья молочных коров США и почти 60% вало­вого надоя молока сосредоточено всего на трёх с небольшим тысячах ферм, средний размер которых более 

1 560 коров. Скоро всё молочное скотоводство будет сосредоточено только на крупных фермах. 

Вот мясное – да, там ещё долго будут сохраняться мелкие формы хозяйств. Разведение мясного КРС подразумевает содержание коров на открытом выпасе, поэтому первые несколько месяцев телята находятся у фермеров, под строжайшим присмотром технологов. Когда их масса достигает 250 кг, скот отправляют на так называемый фидлот – откормочную площадку в крупное специализированное хозяйство. Даже большие, в т. ч. молочные комплексы в США часто немыслимы без такого сотрудничества с фермерами.

Конечно, в США не всё безоблачно. По сути, фермер может выбрать три дороги. Первая – укрупняться, если это возможно, входя в индустриальное производство. Вторая – бросить заниматься сельским хозяйством, землю сдавать, а себе найти альтернативную работу. И третий – если нет работы, негде учиться, продать ферму и уйти в город.

Меня часто упрекают в том, что я, мол, сторонник крупного фермерства. Если мы говорим о товарном производстве, то да: крупные хозяйства – это низкая себестоимость и качественная продукция. Но если идёт речь о сохранении пространства, колонизированного огромным трудом, то нужно помогать каждому, кто работает в селе. Ведь фермер – это человек, который наблюдает за землёй. Он сохраняет традиции, культуру. Он первым узнаёт о пожаре, о сокращении животных в лесах, о чужих людях и других переменах на своей территории. Это смотритель земли, хранитель её – так в США относятся к фермеру, даже малому.

– Можно, конечно. У нас в стране огромное разнообразие природно-климатических условий! И задача государства как раз состоит в том, чтобы обеспечить людям элементарные условия – газ, электричество, дороги. Они сами потянутся в село, начнут работать. Но сравните цифры, которые получают американские начинающие фермеры и наши. Закон есть закон: деньги делают деньги. Если сумма недостаточна, то это просто латание дыр.