Российская действительность: Хутор, которого нет

На фото: бывший кинотеатр

Если Нижние Грачики исчезнут с лица России, никто этого не заметит.

Не ищите этот населённый пункт на карте Ростовской области. Вообще говоря, он есть, даже два. Один в Тарасовском районе, второй в Каменском. Но искать хутор, о котором пишет в «Крестьянине» Иван Недогоняйло, не стоит. Не найдёте.

Я вообще не знаю, какими путями продвигает в газету свои статейки этот «автор». Я вот съездил в настоящие Нижние Грачики (которые в Тарасовском районе). Всё посмотрел. Вывод: Недогоняйло, мягко говоря, врёт, когда описывает, как там якобы плохо. Только не подумайте, что там хорошо. Там ещё хуже.

Овраг, где съели осла

Попасть в Нижние Грачики неместному человеку практически невозможно. В сказках бывают такие заколдованные места: ты к ним едешь, а они не приближаются. То же самое. Дорог нет, есть, как в пустыне, – направления. Туземцы-то, конечно, путь знают, а может быть нюхом чуют родные хаты. Но мы бы без проводника не добрались.

– Красиво тут, – восхитился фотокорреспондент Корсунский. – Тут бы туризм развивать.

– Я здесь машину угроблю, – продолжил тему наш водитель Виталик после очередного удара днищем о бугор.

– А тут на вашей машине не проедешь, – радостно согласился проводник. – «Нива» нужна. Или УАЗ.

О проводнике. Казак Иван Щёголев и пригласил нас в гости. Он – старый подписчик «Крестьянина», «это моя газета», говорит. О нём я подробнее скажу потом, в самом конце.

Путь по лесостепи промеж оврагов, между колками (тут так сосновые и берёзовые рощи называют) с холма на холм занял минут сорок. Слева то и дело сверкала лента Северского Донца. Приметы цивилизации исчезли совершенно.

– Вон в том колку стадо кабанов живёт, – показал Щёголев, – а за тем холмом в овраге – волки. Они моего осла съели.

Водитель продолжал мрачнеть. Фотокорреспондент продолжал восхищаться природой. Я спрашивал Щёголева о местных примечательностях. Вот что он рассказал.

Почему в Ростовской области имеются двое Нижних Грачиков (а есть ещё и двое Верхних), неизвестно. Цель нашего путешествия насчитывает 23 обитаемых двора. Сколько брошенных – да хрен их знает, много. Некоторые совсем в землю вросли. Дом похуже с 40 сотками земли здесь стоит пять тысяч рублей. Самый хороший дом с примерно таким же угодьем – 30 тысяч. Жителей? Десятка четыре. В основном люди немолодые. Точное число детей?

– Значит, так, – начал соображать Щёголев. – У Сюсюкиных один, у Можаевых два и один у Калачиков.

Нижние Грачики относятся к Митякинскому сельскому поселению. По местной легенде, в царские времена казаки станицы Митякинской выиграли в карты у казаков станицы Гундоровской отличный заливной луг в 105 га. Так он исторически за Грачиками и остался.

Чего тут только нет

Завклубом Петровны в Нижних Грачиках нет. Нет клуба и нет завклубом. Соответственно, нет пианино, и транспаранты на 1 Мая вешать некуда. В советские времена что-то вроде клуба имелось – летний кинотеатр: площадка с лавочками и будка киномеханика. Когда кино не было, тут, по словам старожилов, хуторяне собирались просто так, поговорить. Будку давно разобрали на кирпичики, но не всю. Две стенки почти целые.

Агронома, который у Недогоняйло всё время что-то антиправительственное в газетах выискивает, тут тоже нет. Ему бы просто здесь нечего было делать, разве газеты читать.

Зато тут есть водопровод. Он вкопан в землю и не работает. Потому на каждом подворье – скважины с насосами.

– У нас вода вкусная, – не без гордости сообщила старожил хутора Ольга Михайловна Никишина.

Я попробовал: вкусная. С такой-то водой – зачем водопровод?

Моются люди тут, как 200 или 400 лет назад: греют воду в выварке на печи. Как стирают, не спрашивал. Примерно понятно.

С электричеством в Нижних Грачиках так: нет ветра – есть электричество, есть ветер – не факт. Потому что провода рвутся практически ежемесячно. Держатся они на чём-то деревянном, полусгнившем и имеющем тот или иной угол наклона к горизонту, всегда не совпадающий с 90 градусами. Здешние мужики обзавелись монтажными когтями и насобачились самостоятельно чинить ветхие линии. Заменить опоры, правда, не по карману.

– В прошлом году между нами и Садками (хутор по соседству) поставили 12 бетонных столбов, – сообщил ещё один старожил Пётр Костин. – Так и стоят без проводов. Я вот заметил: как они в депутаты лезут, обещают всё на свете.

А потом их не видно.

Недавно провода оборвались не абы как, а с эффектом. На дерево рядом с домом. Дерево загорелось. Дом спасали всем хутором – тушили дерево.

Зато с газом тут всё в порядке. Ма­гист­ральная труба проходит аккурат мимо хутора. На расстоянии от 10 до 50 метров. Поэтому топят углём или дровами.

Храма с отцом Димитрием в Нижних Грачиках тоже нет.

Трое счастливчиков

В советские времена здесь было по-другому, Никишина помнит. Более трёх сотен крепких дворов. Колхоз «Светоч», лучший во всём Тарасовском районе. При нём молочная ферма, СТФ, птичник. Ольга Михайловна дояркой работала, получала до 400 рублей в месяц.

Сейчас граждане хутора живут только благодаря подсобному хозяйству. Картошка, овощи, птица, коровы, свинки – ну чего рассказывать, ЛПХ. Да, пасеки ещё у некоторых. В колках по осени тьма грибов. Речка. Но есть и те, кто умудрился получить настоящую Работу. Таких трое: почтальон, продавец и фельдшер.

Да-да, почтальон тут, как и пишет Недогоняйло, есть. Только зовут его не Вова, а Нина. Можаева Нина развозит почту на личных «Жигулях». Получает... да где-то две тысячи рублей в месяц выходит. Ей, как и продавцу, и фельдшеру, конечно, повезло. Стаж идёт, значит, пенсия будет. Оно и удобно: работаешь, практически не отрываясь от своего хозяйства.

У фельдшера Прасковьи Грешновой единственной в хуторе установлен дома телефон – по должности положено. С нею поговорить не вышло, дома не оказалось, а в магазин я сходил. Это комната в доме супругов Костиных.

Продукты из Зелёновки (хутор в девяти километрах, покрупнее Грачиков) раз в две недели привозит ГАЗ-53.

В магазин я попал так: поорал у калитки «хозяева!», они минут через 10 из огорода и появились. На калитке всё чин-чинарём: указано время работы и перерыв.

Ассортимент на четырёх полках и на подоконнике стандартный: «Сникерсы», консервы, сигареты «Астра», с фильтром тоже есть, пиво, крупы, сахар, чай, печенье, носки... Крепкого алкоголя нет.

– А где купить водку?

– В Зелёновке только.

– А самогон?

– Не знаю. Мы не гоним.

– А народ пьющий есть?

Я бы на месте Татьяны подумал: чего он прибодался? Но она спокойно пояснила:

– Да какой же пьющий? Тут старики в основном живут.

Вот вам ещё минус один миф. Нету в Нижних Грачиках никакого Ашота с ларьком.

– А с хлебом у вас как?

– А как же, летом свежий хлеб каждые выходные привозят, – ответил Костин. – А зимой, когда совсем заметает и у людей мука кончается, я цепляю на трактор лопату и пробиваю путь для грузовика.

На полу в углу магазина я обнаружил пять бутылок шампанского, покрытых изрядным слоем пыли.

– Давно стоит? – кивнул на шампанское.

– На Новый год брали, – мгновенно ответила Татьяна.

– Нет, – мгновенно поправил Пётр Васильевич. – На День хутора покупали.

День хутора у Нижних Грачиков 19 августа. В этом году гуляние получилось хорошее. Из Гундоровки приехал поздравить Нижние Грачики казачий хор. Праздник запомнился.

– Хорошо пели казаки, – сказал Щёголев. – Правда, у солиста была нога поломанная, но старался.

Детям тут не место

У супругов Щёголевых трое детей. Все учатся или работают не в Нижних Грачиках. Кто-то в Азове, кто-то – забыл где. Не здесь.

– Мне некому оставить хозяйство, – сказал Иван Васильевич Щёголев. – Сюда они уже не вернутся.

– Сюда они уже не вернутся, – сказал Пётр Васильевич Костин, когда я спросил про его детей.

Пойманный на улице 11-летний мальчик Артём рассказал, что школьный автобус в хутор не заезжает:

– Там, на кургане останавливается.

Это весной и осенью. Зимой дело другое. Зимой, если идёт снег, автобус вообще не приезжает.

– Я два месяца зимой в школу не ходил, – сказал Артём Калачик.

– А учиться нравится?

– Очень.

– Честно?

– Честно.

– Это хорошо, – сказал я. – Надо учиться, чтобы уехать отсюда.

Мальчик серьёзно кивнул.

На фото: Артём Калачик ни разу не улыбнулся

На место, где стояла начальная школа, я тоже посмотрел. Уж смотреть на развалины, так смотреть. Вероятно, школьные кирпичи были чем-то лучше кинобудочных – от школы вообще ничего не осталось.

«Идиотов много в России»

Как ни странно, в Нижних Грачиках я нашёл местного Недогоняйло. Что он Недогоняйло, стало ясно с первой минуты встречи, которую Иван Васильевич Щёголев начал со стихов собственного изготовления. Я записал. Дословно.

Мы Бога и Христа забыли.

Видать, нас бесы заблудили.

Лукавый сеет меж нас ссор

Живёт прекрасно тот, кто вор.

Он ещё много читал из своего. Там всё больше про казаков, про чиновников, которые сосут кровь из Родины, и про Бога.

В прозе он мне сообщил, что, несмот­ря на свои 52 года, намерен оплодотворить ещё не менее 20 женщин. Я думал, шутка, но Щёголев аргументировал:

– Идиотов много в России. Нужно, чтобы женщины нормальных казаков рожали.

Помимо стихов и оплодотворения у Щёголева ещё две тесно связанные между собой страсти и одно хобби.

Первая страсть – лошади. Их у походного есаула 14, да несколько пони, ими жена занимается.

– Третий день конь домой не возвращается. Может, и увёл кто, – пожаловался Щёголев и предположил: – Надо пойти поискать.

Кони у него пасутся где хотят, причиняя массу неудобств соседям, – пугают коров, обрывают плоды с деревьев, ломятся через плетни в огороды. (Это мне хуторяне пожаловались.) Но чаще уходят в степь. Как мустанги. Я, честно говоря, не удивился, что какой-то один пропал. Я удивился, что остальные пока не ушли на Украину – рукой же подать. Может быть, река мешает.

Вторая страсть – конный поход на Бородинское поле в 2012 году, посвящённый 200-летию, соответственно, Бородинской битвы. К нему Иван Васильевич пока готовится. Опыт есть, уже принимал участие в таких мероприятиях: ходил в походы с братьями-казаками на Тамань, в Старочеркасск, Азов. Теперь собирается на Бородино.

– Память должна быть, – объяснил он мне. – Если мы забудем, как наши деды побеждали...

Я согласился. Плохо будет, если забудем.

А хобби такое – любовь к Родине.

– Мне ещё Россию поднимать, – сказал мне абсолютно серьёзно Щёголев.

Я долго разговаривал с Иваном Васильевичем, но не понял, как он будет её поднимать. То ли побольше женщин оплодотворит, то ли поищет заблудившегося коня?

Вот такое это место, Нижние Грачики. Место, где точно помнят, в какой день года покупалось шампанское, место, куда снежной зимой не пробиться на грузовике, а летом нужно ехать на внедорожнике, место, куда не возвращаются дети, место, где дом стоит пять тысяч рублей, место, где нет почти ничего для людей, место красоты неописуемой. Сказочное место. Не ищите его на карте. Оно обозначено, но не ищите.