Русская идея и Русский мир: мания величия или духовная вертикаль?

На фото: Настоятель Свято-Никольского храма села Куйбышево Иерей Отец Андрей

Церковь Божия на земле — колыбель духовной жизни христианина, самобытная, неповторимая сила и Свет Христовой Истины, который освещает все бытие человека.

Вероучение Церкви — это целостная мировоззренческая концепция и сама практика духовной жизни, в центре которой Господь. Соответственно, Тело Христово развивается и одухотворяется благодатью Святого Духа, но многим политикам и некоторым православным христианам хотелось бы, чтобы Церковь освящалась идеологией той или иной политической партии, русской или украинской национальной идеей.

Актуальность Русской идеи в сегодняшней России связана с одной стороны, с ностальгией и неизжитыми политическими советскими амбициями, а с другой - с осознанием особой духовной миссии России в мировой истории. Но, есть и общее объединяющее начало этих двух сторон особенно перед лицом западной либеральной идеи, для которой Русская идея в любом варианте — империалистическая и абсолютно деспотическая концепция развития России. Вместо крайних данных точек зрения мы хотим увидеть цельную картину реальности философии истории, а не временную платформу политических мифов.

Однако необходимо четко разделять духовную составляющую основу и политическую идеологию в Русской идее. Можно говорить о существовании Русской идеи как идеи политической, оживляющей государственное жительство и как идеи духовной, влияющей на развитие духовной жизни человека. Многообразие подходов к изучению Русской идеи можно признать вполне нормальным, если смотреть на них с позиций свободы научно-исследовательских инициатив, противоречивости современной политики и многообразия множества партий.

Безусловно, Русская идея как феномен религиозной философии — это не догма, не законченная философская система, тем более не готовый политический проект. Это приглашение к философскому, богословскому и политическому творчеству, изложение интуиции и догадок, анализ новых условий развития современного мира и попытка переосмысления прошлого. Само же понятие «Русская идея» трактуется православным богословием вне текущего политического контекста. Это сакральное обусловленное религиозное устремление, эсхатологическое (эсхатоло́гия—система религиозных взглядов и представлений о конце света, искуплении и загробной жизни, о судьбе Вселенной или её переходе в качественно новое состояние) задание на будущее, определявшее социально-земную реализацию, не выражение конкретного факта исторической действительности, а путь к всечеловеческому Идеалу. Поэтому сводить Русскую идею к политическому империализму или горделивому российскому шовинизму, значит не понимать глубинных основ самой Русской идеи.

Русская идея — это нравственная ответственность перед Богом за возложенную Творцом миссию на наш народ, это святость и любовь к Богу, а не политические чувства гордыни и мании величия. И самое главное, что лежит в основе Русской идеи — без обретения новой формы духовности, без возрождения Церкви, взлета культуры, философии и искусства не произойдет возрождение народа и многих государств постсоветского периода. Восприятие «Русской идеи» в духовной жизни христианина допустимо на фундаменте духовного развития и, как правило, вне социальных утопий, и вне текущего политического контекста.

Пробудить в народе жертвенность, готовность ограничивать свои потребности и стремления ради достижения высоких исторических целей — одно из мотивационных направлений Русской идеи, «концепции Русского мира» и созидания «наднационального проекта»  Святой Руси. Святейший Патриарх Кирилл подчеркивает:

«Я думаю, Русь—это не «где», а, в первую очередь, «что». Русь—это система ценностей, это цивилизационное понятие. Конечно, это цивилизационное понятие, которое имеет свое географическое измерение. Когда мы говорим «Святая Русь», мы имеем в виду совершенно конкретную идею: идею доминанты духовного над материальным, идею доминанты высокого нравственного идеала. Собственно говоря, в этой традиции и был воспитан народ на том огромном евразийском пространстве, которое сегодня географически составляет юрисдикцию Русской Православной Церкви. Русь — это, в конечном итоге, отличение добра от зла в соответствии с этой огромной духовной традицией, это система ценностей. И если, опять-таки, перейти к географии, то, конечно, ядром этой цивилизации, этого огромного мира являются Россия, Украина, Беларусь, если говорить в современных геополитических категориях» .

Таким образом, говоря о Русском мире и Русской идее, нужно помнить и понимать:

во-первых, современному обществу постсоветского периода необходима новая модель социального и духовного развития. Подобно нашим отцам, отрекшимся от язычества в киевской купели великого равноапостольного князя Владимира, нам надлежит отвергнуть хищнические основы западной цивилизации потребления, религии золотого тельца и обратиться к сакральному ядру русской цивилизации, к православной вере в её самых сокровенных и глубинных основах. И в этом определяющем повороте, не имеющем ничего общего с внешним фарисейским благочестием и политическими амбициями шовинистического превозношения, и заключен величайший шанс народов бывшего Советского Союза. Импульсы Русской идеи, освященные православным богословием, актуализируют инаковость, отличность «не от мира сего». Русская идея в духовно-нравственном и религиозном значении заключает в себе весь человеческий мир, универсализм Правды Божией, профетизм (профетизм – пророческое движение, проповедь пророков), связанный с провозглашением воли Бога. История христианства и иудаизма (Ветхий Завет) дает много примеров профетичной деятельности пророков. Профетизм был явлением чисто спонтанным у античных оракулов, Русское сознание определяется наличием православной веры, «мы сознаем, что в этих условиях Русская Православная Церковь зачастую остается единственной нитью, связующей воедино цивилизацию Руси» .

Во-вторых, для православного христианина всегда было характерно эсхатологическое мировоззрение. Отсюда разработка социальной концепции Церкви и политической эсхатологии как базиса реальной политики русской цивилизации становится сегодня насущной потребностью, жизненно важной не только для политологии, но и для православного богословия в условиях всемирного глобального кризиса и негативных процессов глобализации. К огромному сожалению, у нас нет, сегодня, политиков, которые могли бы опереться на эсхатологическое учение Православной Церкви, на подлинно бытийную и событийную цепочку в своем стратегическом диагнозе наличного времени мира. Сколько бы ни говорили политические лидеры на конференциях и церковных приёмах о воспитательной роли Православной Церкви — сейчас Православие для них только как красивая картина и золотые ордена на груди. Но дальше, когда кризисные явления будут проявляться все сильнее, масштабнее и трагичнее, когда будут определены границы и сроки привычной спекулятивной политики, возникнет острая необходимость подлинного духовного глобального прогнозирования процессов современности.

Должно произойти обращение к сакральному ядру русской цивилизации, к запредельному таинственному в русской душе, к сокровищнице духовной традиции русской цивилизации — Православию. Предстоит внедрить богословие Церкви в гуманитарные технологии и политический инструментарий, способный принести победу в борьбе с исторически обреченной глобальной цивилизацией финансового строя.

(Печатается с сокращениями – ред.)

Свято-Никольский храм

Село Куйбышево, Ростовская обл.