Как истребляются личные подсобные хозяйства крестьян

Бегство из райцентра в отдалённый хутор не спасло владельцев ЛПХ от репрессий.

Как власти станицы Кущёвской истребляют личные подсобные хозяйства крес­тьян, мы рассказывали в минувшем году в публикациях «А теперь заткните глотки петухам!» и «Дончуков додавили».

У соседок тонкий нюх

Напомним, атаку на владельцев пахнущих подворий организовал орган местного самоуправления этого поселения, в котором обосновались чуждые навозным ароматам бюджетники. Они приняли правила землепользования и застройки, согласно которым большинство станичников лишились права держать на подворь­ях любой копытный скот - коров, свиней, даже коз. Этими правилами местные депутаты стравили безлошадных крестьян с лошадными. Первые, в массе своей пенсионеры, живущие на пособия из казны, вскоре после выхода правил принялись строчить в суд доносы на вторых, живущих собственными мини-фермами. Пусть, дескать, и они перебиваются с хлеба на квас - за счёт пособия по безработице.

Что из этого получилось, мы проиллюстрировали на примере семьи Дончук, которая разводила на своей усадьбе «пятачков», кормивших и хозяев дома, и их сына-студента, и многих станичников, посещаю­щих местный рынок. Преследуемые судом и штрафами приставов, Дончуки в безработные подаваться отказались и бежали из своей Кущёвской вместе с «незаконным» поросячьим выводком к родственникам в дальний хутор, до которого драконовские запреты не дошли. В 30 верстах от станицы изгнанники и живут по сей день в ожидании перемен к лучшему. Но суровый меч закона настиг их и там.

- В январе против меня и мужа приставы возобновили исполнительное производство, - пожаловалась позвонившая в корпункт «Крестьянина» Елена Дончук. - Мы попытались оспорить их постановление, но суд наши претензии отмёл. Значит, нас опять начнут разорять штрафами, хотя в нашей кущёвской усадьбе теперь другой хозяин, а мы оттуда даже выписались.

Поводом для новых санкций против Дончуков стали пять свиноматок, возвращённых из холодной хуторской ссылки в станичные тёплые закутки. Елена Петровна говорит, что они с мужем не имели средств на постройку добротного свинарника в хуторе, а рисковать в мороз супоросными свинками и их потомством побоялись. Потому и переправили тайно будущих мамаш в усадьбу, которая, согласно дарственной, теперь принадлежит сыну Максиму. Для бдительных соседок-пенсионерок тайное скоро стало явным. И они инициировали новый шквал репрессий против «пахучего» двора.

За двор сына ответят родители

- Никак не ожидала, что суд просто отмахнётся от нашей жалобы, - признаётся Елена Дончук. - Всё свелось к тому, что «дарение дома сыну, который обучается очно в Ростове-на-Дону, не влияет на исполнение решения суда». Какое они имеют право нас, уже хуторян, наказывать?

Спрашиваю, что принципиально поменялось бы, запрети суд держать свиней новому хозяину кущёвского дома Максиму Дончуку? Оказывается, вся надежда родителей была на отсрочку. Пока назначат новое дело, пока пройдут предварительные слушания, - глядь, и потеплело, молодых поросят можно на хуторскую вольницу. К тому же на мартовской сессии станичная власть обещает пересмотреть, наконец, абсурдный запрет. Елена Петровна считает, что местных депутатов вынуждает пойти на этот шаг постановление Заксобрания Кубани № 1381-п «Об утверждении нормативов градостроительного проектирования Краснодарского края». В этом документе - рекомендация органам местного самоуправления разработать нормативы содержания скота и птицы в районах усадебной застройки. Краевые депутаты предлагают: если при доме десять соток земли, а от сарая десять метров до окон соседнего дома - можешь держать в нём пять коров, пять лошадей, пять свиней, десять овец и так далее. Если до окон двадцать метров, то нормы повышаются.

- Наш случай - первый, поэтому мы и отдали сыну пять свиноматок, - поясняет Дончук. - Но, похоже, расправиться с нашей семьёй торопятся именно до марта.

Запрет, равносильный увольнению с работы

Слушая Елену Петровну, я не переставал удивляться: сколько настойчивой решимости, даже изобретательности у этой трудолюбивой семьи! Сколько юридических тонкостей она освоила, отбиваясь от козней чиновников. На какие риски и жертвы идут супруги ради сохранения мини-фермы из трёх десятков поросят - своего маленького дела. Дела, которое никогда не превратит их в богатеев, зато всегда обеспечит своим, честно заработанным и независимым куском хлеба. Казалось бы, местная власть на руках должна носить таких крес­тьян, самостоятельно занявших себя, не клянчащих подаяния в очередях бирж труда. А выходит как раз наоборот: Дончуков и подобных им самодостаточных владельцев ЛПХ лишают источника существования, фактически увольняют с работы, а кто упорствует - выдавливают из станицы.

Наши герои пока не сдались. Но им подобные, уставшие биться о глухую стену, как я слышал, готовы продать станичное жильё и податься в город, который их тоже, по большому счёту, не ждёт. Что дальше? Пополнять толпы безработных? Кричать на площадях: «Долой!»? К этому, получается, толкает людей станичная власть.

Депутаты-бюджетники обкладывают запретительными красными флажками владельцев подворий не только в Кущёвской. «Крестьянин» писал об этой проблеме на примере Новопокровской, других станиц и сёл Кубани.

Похоже, руководство края осознало губительные последствия захлестнувших регион поселенческих перегибов. Упомянутое Еленой Дончук постановление Заксобрания - попытка одёрнуть ретивых душителей ЛПХ. Тонкий слой кущёвской интеллигенции, толсто представленный в местном совете, упирался до последнего, откладывая пересмотр своих запретительных правил. Но на Кубани отцы края не позволяют долго артачиться подчинённым. И это дарит Дончукам надежду. Здесь есть ещё одна особенность: любая бумага, написанная в Краснодаре со словом «рекомендовать», равносильна приказу о неукоснительном исполнении для всех. Так что у ссыльных свиноводов в марте наверняка появится законное право вернуться в райцентр и держать «пятачков» на станичном дворе. Если, разумеется, к тому времени не отобьют у них охоту хозяйствовать или не разорят педанты-приставы.