Снесла ли «Черная курица» яичко?

В Ростове 11 июля на Макаронке стартовал театральный марафон от творческого объединения «Человек в кубе».

Первый кирпичик в здание положила постановка, посвященная жизни и творчеству Жан-Батиста Мольера, а спустя шесть дней марафон продолжился «мистической сказкой для взрослых» – спектаклем «Черная курица».

Сказка для взрослых – такая приставка, казалось бы, не очень идет к драматической адаптации первого авторского произведения для детей на русском языке. Эту историю еще в 1829-м году сочинил Антоний Погорельский, посвятивший ее своему племяннику А.К. Толстому, который потом пойдет по стопам дяди и тоже станет литератором. Сюжет произведения широко известен, поэтому пересказывать его не имеет смысла. Важнее добавить, что приставка «для взрослых» – в данном случае это, скорее, ирония; вот и детей на новую постановку уже пускали, в отличие от самых первых попыток вывести прозу Погорельского на театральную сцену. Раньше на сказке висело ограничение 14+; кто-то мог счесть ее излишне пугающей и не подходящей для совсем юной публики.

Припугнуть зрителя режиссер действительно пытается – особенно смазанным, «страшным» видеорядом и молчаливыми, черными, крепкими клювами двух актрис второго плана. Однако видеоряд, призванный нагнать саспенса, скорее наводит скуку: некоторые кадры в нем неизменно повторяются, и высвеченную проектором «гофмановскую» картинку на второй раз ты уже принимаешь как свою. Клювы, может быть, и к месту (тема все-таки куриная, птичья), но подобных удачных штрихов, зароненных в натюрморт «Черной курицы», выискалось не очень много.

Когда мне было пять лет и меня впервые в жизни отвели в музей, я думал, что музей – это сцена, как в цирке, только на нее не выходят клоуны, а на нее выносят и показывают зрителям живописные полотна, старинные вазы, восемнадцатого века мебель и проч. Мои ожидания не оправдались: нам пришлось самим ходить по бесконечным залам и высматривать все интересное без помощи работников музея (не было даже экскурсовода). Когда ты приходишь на Макаронку смотреть «Черную курицу», ощущения складываются примерно такие же. Ты ожидаешь увидеть какой-никакой, но спектакль, с действием, актерами, декорациями, однако фабулу сказки просто-напросто зачитывают, вербально воспроизводят – и дело с концом. Таким образом, беда не в нарочито бедном реквизите (пара чемоданов, книга, несколько перьев, должных в воображении читателя вырасти в настоящих куриц), не в полном отсутствии декораций – для современного театра это привычно и допустимо. Тем не менее, когда все действие сводится к тому, что главная актриса просто рассказывает зрителям сказку – пусть и с ужимками, и с перьями, и с прыжками, и с музыкой – это становится похоже не на театральную постановку, а на авторское чтение. Очевидно, что вывести на сцену прозу – задача непростая. Так и спектакль «Жизнь господина де Мольера», открывавший марафон, подчас скатывался в банальное зачитывание целых кусков текста Булгакова наизусть – и ничего более, кроме все тех же полутанцев и ужимок.

Впрочем, плюсы в «Черной курице» Катерины Рындиной тоже были. Главный из них – это концовка, которую режиссер, в сравнении с авторским текстом, перевернула с ног на голову. У Погорельского главный герой Алеша наказан за желание лодырничать лишь шестью неделями горячки; потом он выздоравливает, берется за ум и становится добрым и прилежным ребенком. В интерпретации Рындиной Алеша, напротив, умирает: по словам режиссера, ответственность за свои поступки обязательно должна ложиться на плечи человека. Это и только это делает «Черную курицу» от «Человека в кубе» сказкой для взрослых – историей, где все обыкновенно заканчивается хуже, чем в детских книгах.

Театральный марафон на Макаронке продолжится спектаклем «Пристрастные рассказы» (24 июля), постановкой о Льюисе Кэрролле (25 июля), а завершится все Капустником 26-го числа.

Тимофей ЯЦЕНКО