Застолбил родовое гнездо

– Это что – допрос? – мой новый знакомый Сергей Владимирович Сеник уже начинает нервничать. Его раздражает въедливость и дотошность журналиста. А мне-то и надо всего ничего – понять мотивы его радикального поступка. С какого такого перепуга он обрёк себя на «робинзонаду»? И я спрашиваю снова и снова. Какие причины, что побудило его, по сути, начать жизнь, как он сам говорит, с чистого лис­та? Красный диплом юридичес­кого института, одновременно заочно получает экономическое образование в РГЭУ «РИНХ». За два года проходит трёхлетнюю аспирантуру и становится кандидатом экономических наук. И мне непонятно: зачем человеку с таким багажом понадобилось бросить городскую 

(г. Азов) жизнь и уехать в сельскую глухомань.

Блажь? Каприз? Бегство от самого себя? Ни то, ни другое, ни третье. Сергей Владимирович – донской казак по роду и по духу. И у него есть весьма амбициозная, но вызывающая уважение цель – основать, создать, построить казачью родовую усадьбу. Мечта давняя, но материализовалась лишь четыре года назад, когда «приземлился» в Целинском районе. Место искал долго. Нашёл случайно. Гостил у друзей, поехали искупаться на речку Хансуля. Так в поле зрения Сеника попал хутор Майский Кировского сельского поселения. Вернее то, что от него осталось. Пара не до конца разрушенных саманных хат и земляные холмы как признаки былой жизни. Понравилось место. Рядом пруд Красный. До райцентра километров десять. Есть и одно благо цивилизации – сохранилась (удивительное дело!) линия электропередачи.

Сеник выкупил «остатки роскоши» двух подворий и стал потихоньку укореняться. Обустраиваться начал, естес­твенно, с жилья. Хибары не стал ровнять с землёй бульдозером. Забетонировал фундамент под одну из мазанок, обложил стены кирпичом, поставил новую крышу. Получилось вполне ничего – и внутри, и снаружи. Саман хорошо держит зимой тепло, а летом – прохладу. Завёл в домик воду (скважину пробурил во дворе ещё до начала ремонтно-строительных работ), установил электрокотёл, повесил батареи – паровое отопление снимает вопрос возни с углём и дровами. Хотя есть и печка («сердце дома» – Сеник) – на всякий случай. Из удобств ещё ванна и туалет. Такой минимум комфорта для Сергея Владимировича – принципиальный момент: «Мы же с детьми маленькими здесь».

...Сергей Владимирович ведёт нас с водителем знакомиться со своим хозяйством. На взгорье – свежие постройки из ракушечника, поштукатуренного снаружи. В одном корпусе, побитом на секции, сейчас молодняк птицы, фураж, сено. Второй, покрупнее, пока пустует, используется как складское помещение. Здесь будут содержаться коровы, может быть, ещё и овцы. Чуть ниже, в небольшом овальном овражке, водоём с островком, обнесённый сеткой от бредня. Для уток загона лучше и не придумаешь. В прошлом году Сеник вырастил и реализовал почти тысячу голов гусей и уток.

Пройти мимо и не обратить внимания на двух огромных псов никак не получится. Тем более что ещё один такой же встречал нас на въездных воротах раскатистым глухим басом.

– Индиана, фу, спокойно, – командует Сеник рвущейся с цепи собаке. – Это кавказский волкодав – надёжный сторож.

Ещё бы. Слыхали мы про такую породу. Само название её говорит, что от них чужому надо держаться подальше, ещё лучше – обходить стороной. Завести такую грозную охрану хозяина вынудили обстоятельства: когда волки порвали двух его собак (причём не дворняжек), Сеник понял, что «визиты» серых хищников могут продолжаться и дальше, а отпор им дать могут только «кавказцы». Теперь, вроде, тихо...

Сергей Владимирович принципиально не привлекает наёмных работников. (К слову: все строительные работы они выполнили вдвоём с отцом.) «Серь­ёзных брать – надо платить. Бичей – даром не нужны: они «точкой» называют подворье, а я здесь живу. Надо всё прочувствовать самому», – считает Сеник. А так как лишних рук нет, старается всё продумать до мелочей при обустройстве. Скажем, вода, сено, фураж – всё должно быть рядом, чтобы пупок не рвать при кормлении. А цыплят «посадил» на подстилку (не надо чистить каждый день) и вывел специальный отвод для собирающейся жижи. И так – во всём.

Спускаемся к северной оконечности подворья. Здесь, недалеко от речки, в тени десятка-полутора акаций стоит пасека – пчелопавильон на колёсах. В двухкорпусных ульях 40 семей.

– Мои деды и прадеды – все пчёлами занимались, – упреж­дает Сергей Владимирович вопрос, откуда у него тяга к пчеловодству. – Хлопотное это занятие, постоянного внимания требует, но интересное, затягивает целиком. Если начал – бросить уже трудно.

– Как майская качка?

– Слабо. Акация плохо выделяла. То дожди, то жара.

Особого разнотравья в округе нет, медоносы практически никто не сеет из хозяйствующих субъектов. Одна надежда теперь на подсолнечник. В прошлом году, вроде, неплохо получилось, по фляге мёда принесла каждая семья. Подспорье, конечно, хорошее, но на пчёлах сильно не разбогатеешь – сдать нынче мёд по хорошей цене редко кому удаётся. Оптовики больше пятидесяти рублей за кило не предлагают...

– А здесь я сад разбил, – ведёт нас дальше, чуть в сторону от пасеки Сеник. – Яблони, груши, сливы, черешня, вишня, абрикос. Кроме фруктовых высадил вперемешку и листвен­ные – клён, ясень, берёза. Всего здесь сто пятьдесят деревьев.

Но фишка тут не в смешанной посадке, а в способе выращивания деревьев, придуманном Сергеем Владимировичем. Он высадил саженцы по глубоким канавам (выкопанным на расстоянии семи метров друг от друга), дно которых закрыл слоем соломы толщиной сантимет­ров тридцать. Это и для сбора, лучшего сохранения влаги, и защита от ветра. А в итоге – чтобы лучше росли деревья.

Осталось посмотреть бычков. Пока идём к летнему базу, Сеник рассказывает, что самые важные в кормлении телят – это первые три месяца. Начинаешь с литра (стакан сухого молока на литр воды) и постепенно доводишь до пяти литров по три раза в день. Посетовал, что сейчас трудно купить хороший племенной молодняк. Но он нашёл девять бычков нескольких пород: голштино-фризской, швицкой, симментальской. А ещё у них есть годовалая тёлка Нюра и две козы – Рожанка и Злата. 

– Хозяйство у вас разноплановое, – говорю Сергею Владимировичу, – это же надо знать и уметь со всем этим управляться.

– Учимся понемногу, – говорит Сеник. – В институте преподаватели как говорят: здесь мы вас учим, где и как взять информацию. Книжки специальные приходится читать. Получается хороший баланс практики и знаний.

– О, а это для чего? – на пути у нас огромный – метра четыре с лишним – столб, одиноко рвущийся в небо.

– Это я так центр усадьбы обозначил, – поясняет Сеник, – здесь будет стоять наш родовой дом.

– Кажется, к вам гости, – показываю рукой в сторону база, к которому с противоположной стороны приближалась женщина.

– Алёнушка, – не сказал, а выдохнул после паузы долгого взгляда Сергей Владимирович. Аж сказкой пахнуло. Алёнушка – это жена его Алёна Сергеевна. Забегу вперёд: и потом он всё время называл её только так – Алёнушка.

Подходим, знакомимся. Молодая статная казачка с приятными чертами лица. Чёрными, гладко уложенными на голове волосами неуловимо напоминающая Аксинью в исполнении Быстрицкой. Я уже знал, что Алёна Сергеевна по образованию педагог-психолог. В 2007 г. закончила Ростовский пединститут и вышла замуж. Родила двоих пацанов. Старшему Архипу уже три с половиной года, а Тарасу только семь месяцев.

– Вы обедать сегодня собираетесь? – смотрит Алёна Сергеевна на мужа.

«Экскурсия» наша явно затянулась, за разговорами время пролетело незаметно быстро – уже три часа пополудни. Приглашение принимается без лишних уговоров. А для меня это ещё и возможность пообщаться с хозяйкой в непринуждённой обстановке. Узнать, так сказать, женский взгляд на их житьё-бытьё.

...На столе всё, в основном, со своего «огорода» – салаты, мёд, молоко, компот, яйца. А потчевала нас Алёна Сергеевна грибным супом. «Это фирменное блюдо Алёнушки, – раскрыл секрет Сергей Владимирович. – И вообще стряпать она мастерица». Подтверждаю: готовит Алёна Сергеевна очень вкусно. Добавка супа пошла за милую душу.

Нахваливал суп как мог, но «втереться в доверие» не получилось. Алёна Сергеевна не «повелась», разговорить её мне не удалось. Наверное, не те вопросы задавал. Она совсем не воспринимает себя «женой декабриста». Мол, это наше совместное решение обосноваться на хуторе. Что тут необычного, а тем более героического? И совершенно не считает себя жителем «необитаемого острова». Ну и что, что не к кому «сходить за солью»? (А сам? За 15 лет ни разу не переступил порог соседей по лестничной клетке. Как и они моего. Некоторых фамилий даже не знаю...) Прохлаждаться-то особо некогда. Забот хватает.

На её попечении молодняк птицы и КРС (именно молодняк, когда нужна женская забота. Как только цыплята-утята и телята подрастают, уходом за ними начинает заниматься Сергей Владимирович – тут уже больше сила мужская требуется). В двух теплицах выращивает огурцы и помидоры. Опять же, коз надо подоить. Ну и дети, само-собой. Трудно, тяжело? Физически – нет. Скорее – хлопотно, колготно. Летом хоть день и длинный, вставать приходится рано, с рассветом. Зимой – затишье, времени свободного побольше. Телевизора в доме нет. Смотрят, что надо и интересно, по компьютеру. «Любимый сайт – «Фермер точка ру», – говорит Алёна Сергеевна, – там много любопытных материалов о деревенской жизни».

Не удержался, спросил:

– Сергей Владимирович говорил мне, что родовая усадьба будет многолюдной – мечтает о десятерых детях.

– Да, мы хотим много детей иметь, – просто ответила Алёна Сергеевна.

…Мы поблагодарили за хлеб-соль, пожелали хозяевам удачи и распрощались.

...Уже на полпути к Ростову, где-то за Зерноградом, водитель Сергей наш Троицкий «проснулся»:

– Ты заметил, как он её... Алёнушка... Алёнушка, прям аж... – не договорил, достал мобильник, пощёлкал кнопками. – Алло, Олюшка! Мы уже едем домой, золотце. Хлеба заехать купить? – жене позвонил.

Конечно, заметил. И за детей Сеника порадовался: расти они будут под волшебную музыку слова «Алёнушка»...

Р.S. Совсем забыл. С.В. Сеник переименовал хутор Майский. На фронтоне дома прибил табличку: «Хутор Вольный. Основан в 2008 году». Надеется узаконить это название. А что? Новая жизнь хутора под новым именем...