Военная тайна России
Как-то так в преддверии зимы почти одновременно на просторах российского интернета появилась информация о жилищных условиях наших сограждан, связанных ранее, а порой и сейчас, с Министерством обороны страны.
Омская пенсионерка Светлана Чернова 35 лет живёт в железной бочке — без света, газа и воды. В своё время женщина трудилась крановщицей на военном заводе. Когда ей было 29 лет, в профкоме подсказали поселиться во «времянку», мол, так быстрее дадут квартиру. И цель действительно была близка. Чернова поясняет: «Я по очереди была вторая, а вместо меня влезла та, которая в очереди была 70-я. Продала квартиру, уехала в Германию, и я осталась ни с чем. Потом завод развалился».
Таких жилых бочек на окраине Омска стояло по соседству шесть. Обитаемой осталась одна. Два таких «дома», отапливаемых буржуйками, сгорели вместе с хозяевами. Сейчас Светлане Черновой 64 года, получает пенсию 14 тысяч. Женщина не опустилась, но выживает с трудом. Воду носит из колонки за полкилометра, купаться и заряжать телефон пускают знакомые, стирает на улице, жилище освещает фонарём. Несколько раз в месяц моет пол в мебельном цеху неподалёку за 400 рублей. Подработка кстати, иначе было бы совсем худо. В прошлом году, когда лежала в больнице с ковидом, украли котёл, кредит за который выплачивать ей ещё до конца этого года. Так что по-прежнему придётся просыпаться ночью через каждые три часа, чтобы подбрасывать дрова в печь, которая, впрочем, слабо справляется с обогревом ржавой бочки. Не отчаяться помогает вера. «На всё воля божья», – смиренно приговаривает пенсионерка.
Подобную историю (подобную своей дикостью в стране, где 76 лет царит мир) опубликовал донской портал 161.ru, после того как коррес-пондент побывал в микрорайоне Сальск-7. Находится он в 3,5 км от районного центра. С прежних времён, когда под Сальском базировался 68-й авиационный гарнизонный полигон истребительной авиации, стоят здесь три пяти-этажки. Эти ДОСы (дома офицерского состава) — собственность Министерства обороны России. Но военные давно не занимаются ими. Крыши протекают, подъезды рушатся, фундаменты с каждым годом проседают всё больше. Из 210 квартир 90 уже заброшены, и во многих из них срезаны батареи, выбиты окна и двери, устроены мусорные свалки. Газа в домах после развала СССР нет. Готовят люди на электрических плитах, а когда нет света, остаются и без этой возможности. Те, кому не удалось выехать отсюда после расформирования части, не живут, а выживают, как признаются сами.
Военная телефонистка Галина Катькова говорит, что за 41 год жизни в этом городке ни один из ДОСов ни разу не ремонтировали. Вера Кострубина, отработавшая в части почти 40 лет, подтверждает слова коллеги. Нет в микрорайоне ни магазина, ни почты, ни тем более медицинского учреждения. С транспортом вообще полная засада, так что тридцати ученикам после школы зачастую приходится добираться домой на такси за 200 рублей или идти четыре километра пешком вдоль пустыря. А о посещении кружков или спортивных секций и мечтать не приходится. Глухими к бедам проблемных ДОСов остаются и местные власти.
Вспоминается, как в начале 1990-х годов выводили Западную группу войск из Германии. Соединения и части бросали, что называется, «в чистое поле», в то время как основная часть недвижимого имущества (жилые и складские помещения, заводы, торговые предприятия и т. п. – более 21 тысячи объектов, построенных на средства Советского Союза) стоимостью 28 млрд долларов была фактически брошена в Германии. В Тульской области одна дивизия была вынуждена в 40-градусный мороз зимовать в своих вертолётах. В палаточном лагере зимовали военные на Ставрополье. Такие случаи были тогда, конечно, не единичные.
В связи с этим как-то не разбирает гордость за нашу щедрость. В ноябре прошлого года руководитель российско-сирийского межведомственного координационного штаба по возвращению беженцев Михаил Мизинцев на международной конференции по возвращению беженцев на территорию Сирии сообщил, что Россия выделила более миллиарда долларов помощи на гуманитарные цели, восстановление электросетей и промышленного производства, объектов религиозного культа Сирии.
Уходят поколения, через десятилетия пронёсшие главный для себя девиз: «Лишь бы не было войны!» Уходят, прожив порой жизнь так, будто война эта и не кончалась.
Людмила Воробьёва,
специальный корреспондент