С водкой завязываем, переходим на красненькое…

В последнее время в российском кинематографе возрос интерес к жанру мистика, и сериал «Вампиры средней полосы», замахнувшийся на второй сезон после триумфального начала, тому подтверждение. Третья успешная работа режиссера Антона Маслова заняла достойное место в плеяде фильмов, адаптирующих кровопийц к повседневному быту и современным реалиям.

Отечественный кинематограф давно пришел к наименее интеллектуально затратному пути производства сериалов – копированию «западных образцов», и это явление не вызывает отторжения национальными традициями, поскольку в силу исторических изменений, произошедших в стране в 90-е годы, наследие капиталистических принципов прочно закрепилось в культуре и обществе, сделав коммерчески выгодные проекты единственно способными к существованию. Сегодня Запад диктует моду на смешение элементов разных жанров с целью повысить зрелищность фильма, удовлетворить потребительские запросы всех потенциальных зрителей. Поэтому отнести сериал исключительно к жанру комедии будет поспешным выводом: детективная линия, составляющая основу сюжета, переплетается с любовными похождениями героев. В итоге получается кино на любой вкус, смонтированное из разножанровых эпизодов – фантастика (собственно сами вампиры, их система пропитания и взаимоотношений со смертными), отчасти, хоррор (превращение деда Славы в крылатого упыря при встрече с хранителями, нагнетание паники неизвестными нападениями), эротика (претворение в жизнь идеи Жана о сверхчеловеке, мутанте-вампире от новеньких медсестер), детектив (расследование дела по обескровливанию в парке и поимка настоящего преступника, нарушающего условия соглашения между хранителями и вампирами) и наконец, комедия (диалоги деда Славы и новообращенного родственничка, попытки последнего узнать все возможности, приобретенные после превращения). Подобный метод, позволяющий значительно расширить аудиторию, делает картину эмоционально насыщенной, на стыке жанров, условно представленных сюжетными линиями героев, возникает «переустановка» внимания и ожидаемых чувств от увиденного, что не дает зрителю «заскучать», сконцентрироваться, превращает просмотр в «сплошное развлечение». Несмотря на мрачные традиции предшествующих картин, объединенных вампирской тематикой, модернизированная версия в чем-то выигрывает благодаря преобладанию комедийного начала.

История русского вампиризма начиналась с развалом Союза – не случайно падение нравственных ориентиров и торжество эпохи этической вседозволенности способствовало появлению и процветанию жанра триллера. Кроме того, своим экранным существованием, кровопийцы как бы подчеркивали старый тезис Маркса о том, что капитал есть «мертвый труд, который, подобно вампиру, живет только всасыванием чужого труда» - можно с уверенностью говорить о полном соответствии героя и времени, воскресившем его из глубины веков.

Пик возросшего интереса к вампирской тематике пришелся на вторую половину 90-х, когда образ бессмертной средневековой нечисти был адаптирован к национальным реалиям и представлял собой олицетворение жестокого мира капитализма, безнаказанности, неуловимости и преступности. Всерьёз обращение к современной, очеловеченной модели вампира, промышляющего в реальном мире, началось с выхода сериала «Ночной дозор» (2004) по одноименному роману Сергея Лукьяненко. До этого, семью годами ранее, мир увидел фильм «Упырь», особо не вызвавший зрительских симпатий.

Застывшая во времени глубинка, представляющая собой забытый мир конца прошлого века и называющаяся провинциальным городом Смоленском, как нельзя лучше подходит для незаметного проживания вечности: самые крупные черти предпочитают водиться в тишайших омутах, а что касается вампиров, то потребность в покое для них тоже важна. Место действия в сериале, несмотря на обилие технических возможностей, соответствует современности лишь отчасти, достаточно увидеть каморку Святослава Вернидубовича, где, как ни странно, находится место всей нескучной семейке: стеллажи с собраниями сочинений тов. Сталина (одна кровавая тайна - спрятанная в книгу столетняя бутылка «раритетной» крови), старинная меблировка и крашеные деревянные полы. Атмосфера, царящая по ту сторону экрана, переносит зрителя в перестроечное захолустье с героями, отягощенными неизменным бытом, задавленными повторяющейся чередой событий. Как в такой глухомани можно не запить и не удушиться, остается открытым вопросом, тем более что сами вампиры тоже страдают от однообразия жизни, по крайней мере до начала притеснения хранителями. Казалось бы, такое удачное сочетание прошлого в настоящем можно было прекрасно обыграть, даже при условии смешения жанров, используя в качестве оружия массового поражения очарование ветерана комедии Стоянова, но диалоги, пронизанные не самыми приятными эпитетами и сравнениями, да ещё и от метра постсоветской сатиры, дополненные шаблонностью главных героев, обрекли сериал на провал в понимании ценителей киноискусства. Ведь каждый родственник из разношерстной вампирской семьи пришел из определенного периода отечественной истории и, следовательно, должен нести в себе отголосок своего времени. Несмотря на существенную «разницу в возрасте» семейка получается во многом стандартизированной, погрязшей в насущных проблемах, живущей без опоры на историческое прошлое. Например, дед Слава топтал ещё царскую землю с незапамятных времен, но оказывается ярым приверженцем сталинизма, а лекарь Жан, насильно обращенный в практических целях в далеком 1812-м, успешно осваивается среди наивных медсестер, изредка вспоминая свой французский.

Уникальной особенностью сериала является сюжет, резко расходящийся с возрастным ограничением. Повествование о мистических существах в современном мире подразумевает, как правило, подростковую аудиторию, заинтригованную «чудесами в обыденном». Однако ряд сцен исключает возможность семейного просмотра. Чем была вызвана необходимость включать в сериал эпизоды, обрекающие на сокращение числа зрителей, остается загадкой. Одри Хепберн – в её артистичности и непринужденности, наверное, ни у кого сомнений нет - однажды сказала, что может изобразить в кадре эротику, срывая яблоки с дерева или стоя под дождем. Современные деятели искусства понимают уровень профессионального мастерства намного буквальнее – для выполнения подобного рода сцен они готовы изваляться голыми в яблоневом саду, однако ни пикантности, ни изюминки, ничего, за исключением отвращения, такой подход к реализации задумки с возрастным ограничением «18+» принести не может.

Своеобразной рекламой для сериала выступил Юрий Стоянов, исполнив роль харизматичного, порой едкого и невероятно обаятельного главы семейства. Эта роль могла перейти к Михаилу Ефремову, но волей несчастного случая прочно закрепилась за лицедеем из «Городка». Стоит отметить, что за последние три года карьера народного артиста, вернувшегося к комедийному амплуа после долгого перерыва, взлетела вверх – сначала шоу «100янов», потом «Гости из прошлого» и, наконец, «Вампиры средней полосы». Авторитет непререкаем, даже если ожидания от сценария не оправдались. Нельзя сказать, что все актеры органично смотрелись в роли кровопийц. К примеру, Екатерине Кузнецовой роль мажорной мамочки из «Родкома» соответствовала больше, чем следователя из «Вампиров». Напротив, воплощением неуправляемых подростков, переступивших границу родительского контроля, стал Глеб Калюжный (новообращенный вампир Женек), настолько вжившийся в образ, что иного исполнителя представить довольно трудно.

Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними, меняется отношение к окружающей нас действительности, и кино старается оправдывать современные требования к сюжетной составляющей – приевшиеся образы трансформируются в по-своему притягательную нечисть. Наверное, нельзя найти исчерпывающий ответ на вопрос, что же делает тот или иной фильм успешным не коммерчески, а в значении, приближенном к абсолютному. Наряду со многими критериями можно выделить уважение к зрителю, заключающееся в приобщении к «доброму и вечному», чего в данном в сериале не найти. Сейчас это поистине редкое явление в отечественном кинематографе…

Мария ГРИНЁВА