Земное притяжение

Коллективные хозяйства не вытравили в крестьянах мечту о свободном труде 

Очередную статью в серии публикаций к 30-летию фермерского движения «Крестьянин» решил посвятить не судьбам отдельных предпринимателей, а взгляду на это явление в целом через призму цифр и фактов, зафиксированных органами государственной статистики. За помощь в подготовке материала благодарим руководителя Ростовстата  Марину Самойлову.

Фермерство родилось не в одночасье. Кто-то эту дату уже отметил, ссылаясь, что политический запрет с частно-семейной формы ведения товарного сельского хозяйства был снят властями в СССР в 1989 году. «Крестьянин» же ведёт отсчёт от 23 января 1990 года, когда в Москве на I Всероссийском съезде частных крестьянских хозяйств была создана Ассоциация крестьянских (фермерских) хозяйств и сельскохозяйственных кооперативов России (АККОР) и последовало принятие республиканских законов о земле, о крестьянском хозяйстве, о мерах поддержки и развития малых предприятий в РСФСР. Наш отсчёт, к счастью, совпадает с календарём органов государственной статистики, потому что они начали наблюдение за процессами в фермерских хозяйствах как раз когда были приняты указы. Так что первые данные есть уже за 1990 год. На территории Ростовской области в том году было зарегис­трировано аж пять крестьянско-фермерских хозяйств. Пять! Вот с чего всё начиналось. Но всего через год, в 1991-м, фермеров стало свыше 1 700. То есть желание хозяйствовать самостоятельно начало стремительно захватывать умы сельских жителей. И в 1992 году фиксируется кратное увеличение – 7 817! Но дальше ситуация развивалась по-разному. Количество росло до определённого момента. За 30 лет ряд получается большой. Если взять реперные, промежуточные периоды, картина такая: 1991 год – 1 726, в 2016 году – 8 086, а вот в 2000-м – 17 000 КФХ. Потом количество начинает уменьшаться – за десять лет между двумя сельхозпереписями вполовину. Но процесс неоднозначный, потому что количество сокращалось, однако при этом происходила концентрация земли. В 1991 году на одно хозяйство приходилось 44 га, в 2006-м – 123 га, а в 2016-м – 314,6 га. Это характерно не только для Ростовской области, для всей России, но на Дону процесс концентрации земли шёл чуть-чуть более активно – в 2,7 и в 2,8 раза соответственно (по количеству КФХ Ростовская область неизменно входит в пятёрку лидеров по стране). Менялась и суммарная площадь земельных участков, предоставленных фермерам: в 1991 году – 77 тыс. га, через год – 332 тыс. га, в 2006 году по результатам первой сельхозпереписи – 2 млн га, а по результатам второй – 2,5 млн га.

По сути, многие фермерские хозяйства по количеству земли, по объёму производства превратились в крупные сельхозпредприятия с большим штатом наёмных работников, оставаясь при этом в организационно-правовой форме КФХ. Что, может быть, и не совсем правильно. Например, крупный тарасовский фермер Александр Зареченский, у которого порядка пяти тысяч гектаров земли, считает тем не менее, что в принципе фермерское хозяйство – это когда у одного владельца не более трёхсот гектаров пашни. 

Соотношения в структуре агросектора меняются

Для Ростовской области характерно, что в структуре сельскохозяйственного производства – растениеводства, животноводства, птицеводства (до последнего времени) – превалирует крупнотоварный сектор. Но доля крестьянско-фермерских хозяйств растёт неуклонно. Аграрная реформа идёт давно, и казалось, что основные её направления уже реализованы: определились собственники земельных ресурсов, разделились, кто какие виды продукции производит. Но картина существенно изменилась. И даже те, кто занимается управлением сельским хозяйством, бизнес-сообщество, поняли, что институциональная структура – вот это перераспределение между крупнотоварным и мелкотоварным сектором меняется. Происходят изменения в ЛПХ. Доля производства в них сокращается, но увеличивается их участие в рекреационных функциях. Они используются больше для отдыха, для свободного времяпрепровождения. Это подтвердила и последняя сельхозперепись. Потому что не надо производить в прежних объёмах продукцию для собственного потребления. Ниши эти заняли в первую очередь крестьянско-фермерские хозяйства. Вот как оценивается производимая ими продукция в рублях: 1991 год стартовал с невысоких позиций – 20 млн рублей, в 2006-м было уже 9,5 млрд, итоги прошлого года – 58,4 млрд рублей. То есть суммарный объём сельскохозяйственной продукции, которую производят фермеры, возрос многократно. Стоит отметить, что когда только пошёл процесс регистрации, половина фермеров занималась растениеводством, половина – животноводством. В последую­щем специализация фермерских хозяйств менялась – доля производства животноводческой продукции стремительно снижалась. Это закономерно, так как с экономической точки зрения растениеводство более рентабельно, а животноводство – отрасль трудоёмкая, но гораздо менее рентабельная, в том числе и для мелкотоварного сектора. В 1992 году животноводческая продукция занимала уже не 50%, а 21%, а растениеводческая, соответственно, 79, а по результатам ВСХП-2006 и вовсе 83%, и всего 17% занимало животноводство. И это был ещё не предел, потому что шестнадцатый год показал долю растениеводства в 92%. То есть практически животноводством фермеры перестали заниматься.

Отчасти на это повлияли, начиная с 2009 года, и вспышки африканской чумы свиней. Это очевидно, если сравнить данные двух переписей: 77,1 тысячи свиней в 2006 году и резкое падение в 2016 году – 9,4 тыс. голов. И до сих пор принимаются меры по сокращению свинопоголовья. Поэтому в основном в регионе упор делается на крупный рогатый скот. Отгонно-пастбищное животноводство это специализация востока области, где для этого все условия. А учитывая, что сейчас там появились и забойные площадки, есть потенциал в том числе и для переработки. Ещё одно интересное наблюдение, что на протяжении всех 30 лет фермеры предпочитали разводить мелкий рогатый скот.

Поголовье МРС с 1992 по 2018 год увеличилось в 12 раз, с 32 тыс. до 389 тыс. голов. В последнее время благодаря господдержке растёт в КФХ и количество КРС (в 1992 году – 20 тыс. голов, в 2018-м – 118 тыс. голов), а соответственно увеличилось и производство молока – с полутора тысяч тонн на заре фермерства до 80 тыс. тонн по итогам прошлого года. Так что определённо сказывается мотивирующий фактор – господдержка. Но всё-таки в структуре животноводческой продукции 60% занимает производство мяса, доля молока – 40%.

Штрихи к портрету 

За 30 лет менялся и «портрет» фермера. Перепись это тоже отразила. Взять хотя бы гендерный аспект. Марина Самойлова привела такой пример: в средневековье, да и ближе к двадцатому веку, женщин не переписывали. И тому было объяснение с государственных позиций: налогов они не платили, как бы ничего не производили, и для армии использовать их было бессмысленно. За последнее столетие роль женщин в обществе изменилась кардинально, и в крестьянско-фермерских делах доля женщин выросла.

Они самостоятельны, могут вести дело. Потому что бизнес не достаточно просто зарегистрировать, необходимо выработать стратегию, чем заниматься, воплотить свои планы в жизнь и всё время взаимодействовать с государством. 

С точки зрения занятости в сельском хозяйстве изменения произошли глобальные – общая занятость сократилась и в крупных организациях, и в крестьянских. Что связано в первую очередь с использованием более эффективной техники. В 2006 году количество работников КФХ (всех– главы, наёмные) составляло 27,7 тысячи, в 2016-м – 14,9 тысячи, практически двукратное уменьшение. Но при этом объём производимой сельхозпродукции увеличился в четыре раза. Что говорит о росте производительности труда. К тому же донские фермеры не только трудятся сами, но и создают рабочие места для наёмных работников. По данным последней переписи, из занятых в КФХ 47,8% – члены хозяйств, 32,5% – наёмные и 7,5% – временные и сезонные работники. То есть это реально тот сектор, который создаёт дополнительные рабочие места, который вносит вклад в экономику Дона.

Статистика свидетельствует также, что между двумя переписями доля мужчин сократилась на 5%, соответственно, количество глав КФХ женщин выросло с 16,9 до 21%. Что касается возрастной составляющей, явно одно – фермерство глобально стареет. К сожалению, молодых (до 30 лет) в структуре глав КФХ только 3%. Последняя перепись впервые дала возможность узнать, как внедряются инновации. Многие продолжают работать по старинке, консерватизм старшего поколения сдерживает инновационный процесс. Что касается образования: треть глав КФХ на момент 2016 года имели высшее образование (это почти на восемь пунктов больше, чем десятью годами ранее), 15% – специальное сельскохозяйственное образование (на 5% больше предыдущего), 37% имели среднее профессиональное и из них почти 14% – специальное сельскохозяйственное образование. 20% руководителей КФХ имели стаж работы в аграрном секторе 31 год и более. Цифры говорят, что доля специалистов растёт. Сейчас невозможно заниматься бизнесом, в том числе и аграрным, без наличия экономических знаний. Поэтому многие, понимая эту необходимость, получают второе образование, что повышает общий уровень и позволяет им чувствовать себя увереннее. 

Но что касается техники, данные статистики характеризуют её неоднозначно. Обеспеченность комбайнами растёт, а вот наличие тракторов за десять лет практически не изменилось. Хотя стоит сделать уточнение, что качественные характеристики опросниками не отражались. Но с учётом того, что один энергонасыщенный трактор может заменить три, а то и пять прежних, быть может, ситуация не так уж и критична. К тому же играет роль и возраст машины.

Многим фермерам первой волны помогла стать на ноги доля от «силаевского миллиарда» – кредит под гуманные 2% годовых. На вопрос, сколько донских фермеров смогли воспользоваться этим займом, региональное статуправление ответить не может, поскольку выдавался кредит в начале 1990-х, а даже на переписи 2006 года, по словам Марины Самойловой, вообще не спрашивали об использовании финансовых ресурсов. Впервые государство спросило об этом во время ВСХП-2016. И очевидно, что крупные агрофирмы больше использовали средств господдержки: удельный вес крупных сельхозорганизаций, получавших субсидии и дотации, составляет 79,2%, кредиты – 41,2%, у фермеров – 44% и 16,6% соответственно. Это говорит о том, что помощь государства мелким и средним аграриям менее доступна. Ещё одним новым направлением, включённым в опросные листы, стало применение инновационных технологий. Это помогло выяснить, что доля фермерских хозяйств, использующих минеральные удобрения, – 36%, а элитные семена использовали только 5,2% фермеров.

Вот что определённо радует – изменилась ситуация выращивания овощей закрытого грунта. За межпереписной период мощности фермерского тепличного хозяйства увеличились в 10,7 раза – с 28,6 тыс. м? до 306,2 тыс. м?. Так что в крестьянском движении немало проблем, но и потенциал для дальнейшего развития фермерства на Дону огромен.

Людмила ВОРОБЬЁВА