Оптимизация – это диагноз

Селяне едут на приём к Путину ради спасения больницы

В понедельник утром 25 ноября в ДК «Сокол» села Самарское негде сесть и стать. Сотни людей пришли на встречу с министром здравоохранения Ростовской области Татьяной Быковской (событие происходило накануне её задержания сотрудниками ФСБ). На повестке дня – вопрос о реорганизации больницы.

«Обыкновенное вредительство!»

У Елены Савченко на коленях семилетняя дочь с портфелем. Тесно, неудобно, но два часа они почти не шелохнулись. Волнует судьба детского отделения – где будут лечиться с нового года?

– В Азов нам ездить сложно и дорого. 70 рублей на маршрутке, плюс по городу, больше часа в пути. А какие там очереди! Когда-то ездили на осмотр, втроём занимали очередь в кабинеты, иначе за один день не пройти. А условия там не лучше: у нас здание недавно отремонтировали, врачи золотые. Мы против того, чтобы нашу больницу закрыли! – говорит Елена.

– Никто вашу больницу не закрывает! Речь идёт об объединении с Азовской ЦРБ для того, чтобы улучшить качество обслуживания, – начала свою речь Быковская.

Татьяна Быковская перекричала сотни возмущённых селян, но переубедить их в пользе изменений ей не удалось

Жители не дают ей говорить, гневно кричат и глушат хлопками. Быковская в ответ ещё пронзительней кричит в микрофон, делая ударение на важных, по её мнению, словах.

Кажется, динамики лопнут от нагрузки: «Не надо гудеть в зале! Так сказано в ПРАВИЛАХ оказания первичной медицинской помощи: в ЕДИНОМ муниципальном образовании должна быть ЕДИНАЯ центральная райбольница, а самарская районная больница ДОЛЖНА быть её подразделением. Меняется одно: у вас не будет административного аппарата, стоимость его содержания – 10 миллионов в месяц». Эта фраза утонула в оглушительном смехе. Потом министр признает, что оговорилась: хотела сказать 10 миллионов рублей в год. Но это не единственная неточность в словах министра.

О том, что с января больницу реорганизуют, а детский стационар закроют, жители узнали месяц назад. Сначала это был просто слух, но потом на сайте администрации Азовского района появилось постановление № 2321 от 31 октября 2019 года. В нём Самарская больница, которая сейчас имеет статус районной, называется участковой (а не районной, как говорит министр) и присоединяется к Азовской ЦРБ. В структуре больницы сокращено количество коек (130 вместо нынешних 140) – не пре­дусмотрены места для детского стационара.

Жители уверены, что это только начало.

– Под красивым словом «реорганизация» скрывается обыкновенное вредительство! Начиная с 1990-х годов у нас уже закрыли туббольницу, инфекционное отделение, терапевтическое, роддом. Когда закрывали роддом пять лет назад, обещали дать две машины «скорой помощи», чтобы женщин возить. Где они? – обратилась к министру одна из жительниц.

Невыполненное обещание ставят в укор министру. Её словам здесь больше не верят.

– Вопрос касался педиатрического отделения – у вас оно останется, не круглосуточного размещения, а койки дневного стацио­нара (гул в зале). Дорогие мои женщины, положите руку на сердце и скажите, когда ваши дети попадают в педиатрическое отделение, они же вечером уходят домой, потому что качество и возможности диагностические имеющиеся не позволяют оказывать помощь.

Шум и крики: «Делайте так, чтобы позволяли, создавайте условия!»

– Это вопросы к руководству района. И мы делаем, – пытается возражать Быковская.

Разговор переходит в перепалку. 

Жители: 

– Где молодые врачи? Сделайте, чтобы они не разбегались.

Жители считают, что за словом «реорганизация» скрывается вредительство

Министр: 

– А кто виноват? Не думаю, что усилия приложила азовская ЦРБ, чтобы врачи разбежались. Наверное, это ВЫ не создали им условий!

Зал взорвался хохотом и возмущённо захлопал: 

– Где программа «Земский доктор»? Платите подъёмные, чтобы ростовские специалисты к нам приезжали!

– Подъёмные возникают при общении с пациентами. Я не боюсь, что меня запишут, я девять лет в селе работала и знаю, что сельский житель всегда говорит доктору спасибо, – отвечает министр. 

Ответ тонет в оглушительном рёве: 

– Вы на что намекаете?! – и далее в таком же духе. 

«Женщины рожают в полях!»

Вкратце, почему возникло напряжение. Решение о реорганизации больницы было принято без учёта мнения жителей. Закон № 323 «Об основах охраны здоровья граждан в РФ» требует при ликвидации единственной медицинской организации проводить публичные слушания. А их не было. Нарушен ли закон – ответ даст прокуратура. И инициативная группа, и глава поселения, и депутат Госдумы РФ Виктор Водолацкий направили запросы в прокуратуры всех уровней.

Жители не хотят, чтобы их больница из районной стала участковой, потому что считают: это будет означать сокращение финансирования, числа коек, зарплаты врачам.

Согласно приказу Минздрава № 132н от 27 февраля 2016 г. участковая больница рассчитана на обслуживание 5-20 тысяч человек, районная – 20-100 тысяч человек. Самарская районная больница официально обслуживает 24 000 человек – столько, по сведениям главы Самарского сельского поселения Виталия Дреера, зарегистрировано людей на территории так называемого «самарского куста». Однако реальная цифра приближается к 30 000 человек и население постоянно растёт: ввиду близости южной столицы много ростовчан селятся и живут на дачах, кроме того, лечиться в Самарское приезжают и жители Новобатайска, Кагальницкого района, где больницу оптимизировали настолько, что там не осталось узких специалистов.

– Я запрашивал у руководства самарской больницы статистику, – рассказал Виталий Дреер. – За 10 месяцев этого года в стацио­наре провели 751 операцию, в поликлинике – 500 операций, пролечились в стационаре 3100 человек, в трёх отделениях – хирургия, гинекология, терапия, 350 человек в детском стационаре, в поликлинике прошло 60 тысяч посещений. Это просто чтобы вы понимали масштаб, это совсем не формат участковой больницы.

Самарской больнице больше 100 лет. До 1963 года в составе Ростовской области существовал Самарский район и эта больница именовалась центральной районной. После административно-территориальных преобразований слово «центральная» убрали. Но на качестве работы медицинского учреждения это не отражалось вплоть до начала оптимизаций. Несмотря на сокращения здешние врачи держат высокую планку.

– У нас делают сложные и даже иногда уникальные операции. Трепанации черепа, лапароскопию, приезжают ростовские профессора, оперируют сосудистые патологии. По санавиации вызывают специалистов, например у нас оперировал знаменитый профессор Сикилинда (завкафедрой РостГМУ. – Прим. авт.), – рассказал Виталий Дреер.

В Самарскую больницу поступают жертвы ДТП с федеральной трассы М-4 «Дон», при этом везут сюда не только лёгких (как утверждала на собрании министр), но и, по словам медиков, очень тяжёлых пациентов, которых в более отдалённые медучреждения просто не довезти. Такая важная миссия требует наличия реанимации. Для её открытия есть всё: три реаниматолога, палата интенсивной терапии… Нет только разрешающего документа от районной администрации. А если больницу сделают участковой, реанимации в ней в принципе никогда не будет – не положено по статусу.

Другие минусы – участковая больница не имеет права вызывать санавиацию, выписывать направления в областную больницу.

О своих врачах жители говорят только хорошее: золотые руки у хирурга Айказа Мазманяна, главврача Александра Апостолова (он тоже хирург). Сам будучи «лечебником», он для исполнения майских указов президента поднял врачам зарплату выше, чем в той же азовской ЦРБ, к которой их хотят присоединить (140% ставки против 130%). Тысячи людей родились с помощью заслуженного врача РФ акушера-гинеколога Валентины Скопцевой.

– После закрытия роддома участились случаи внебольничных родов, в 2018 году их было три, – рассказал глава. – Двое родов в машине, не успели доехать в роддом, принимали водитель с фельдшером, и одни дома. У нас же расстояния какие. Они считают, от Самарского до Азова 40 км, а если из Новониколаевки ехать или из Гусаревой Балки, будут все 60 км. А дороги где? За 30 лет нам построили только две дороги, по бездорожью полтора часа добираться. А зимой, когда переметает, по трое суток люди выехать не могут, даже хлеб в сёла не привозят. Как тогда быть? Если кто-то думает, что у нас люди все на своих автомобилях или у них есть деньги в Ростове лечиться, так я скажу, у меня 200 семей в этом году отключили от газа за неуплату. Мне детей привозят голодных, холодных, их только в больнице и выручают. В этом году мальчика с девочкой я сам лично забирал из неблагополучной семьи, еду им покупал, жутко было смотреть, как они жадно ели.
Виталий Дреер опроверг слова министра насчёт расходов 10 млн рублей в год на административный аппарат в самарской больнице: по данным, предоставленным по его запросу, эта сумма вдвое меньше. Аппарат включает 20 человек, большая часть которых совмещает административную должность с лечебной практикой. 

Детское отделение недавно отремонтировали внутри и снаружи, а с нового года хотят закрыть

«Мы не остановимся!»

Больничный городок на улице Весёлая выглядит ухоженно: во всех зданиях новые пластиковые окна. Детский стационар облицован новым сайдингом, перед зданием – новая чистая детская площадка. Внутри тепло, уютно, свежий ремонт. В палатах и в коридоре играют дети.

Палатная медсестра Людмила Подгрушная работает на одном месте 42 года. Менялось только название учреждения. Первая запись в трудовой книжке – Самарская ЦРБ.

– Было 40 коек, мы располагались на первом этаже трёх­этажки, потом количество коек всё уменьшали, с 2001 года нас перевели в другое здание, а с 2013 года – сюда. В 2017 году сделали ремонт и оставили всего 10 коек. Это свыше нам спускают.

Как рассказали сотрудники, на обслуживаемой больницей территории 5 000 детского населения, ФАПы работают не во всех сёлах. За октябрь в условиях круглосуточного стационара пролечили 28 детей, в условиях дневного – 20. Местные жители говорят, что многих направляют в Азовскую районную больницу, мест для детей в Самарском не хватает.

Врачи просят журналистов общаться не с ними, а с представителями инициативной группы из жителей села. Ведь их работа – спасать людей, а не бороться с системой.

Конфликты с чиновниками только мешают им исполнять обязанности. Впрочем, элементарные вещи не нуждаются в доказательствах и цитировании со ссылкой на конкретные имена: реорганизация влечёт за собой понижение статуса больницы. Как никто из областных врачей-специалистов не придёт работать в ФАП, так и молодые врачи не придут работать в участковую больницу. Здесь и практика недостаточная, и зарплаты ниже, чем в районной. Многим из самарских врачей не оплачивают круглосуточные дежурства, они работают по ургенции – бесплатные дежурства на дому. Это значит, что по первому звонку в любое время суток они приезжают на рабочее место. Но на условия никто не жалуется.

Инициативная группа собрала уже более шести тысяч подписей под обращением к президенту страны против реорганизации больницы. Они просят вернуть роддом, открыть реанимацию, оснастить медицинское учреждение новым оборудованием, выделить две новые машины «скорой помощи» (тем, которые есть, больше 10 лет). 14 декабря жители едут в Москву на приём к Владимиру Путину.

– Мы не остановимся! – заявили они министру на собрании.

По итогам собрания обе стороны остались при своём, инициатор встречи депутат Виктор Водолацкий призвал взять паузу.

Инга СЫСОЕВА
Ростовская обл.
Фото автора