Рюмка, рюмка, огуречик...

Бывает, разговоришься с людьми не по теме, а просто «за жизнь» - обязательно услышишь, что сосед Павел спился, а лечиться - ни в какую, что Валька - хорошая баба, но выпивать стала... Но стоит отказаться за столом от рюмки - тут же вопрос: «Ты что, не русская, аль болеешь чем?» Будем считать, болею: год за годом пухнет мой черновой блокнот вот от таких историй...

Если бы не дядя Вася…

Оля хорошо помнит, как дядя Вася пришел к ним впервые и протянул ей шоколадку, а мама торопливо собирала на стол. Налила до краёв две рюмки, но дядя Вася пить отказался.

- А я хлопну, - повела плечом мать…

Оля зажмурилась - она знала, что будет потом…

Но дядя Вася увел маму погулять. Вернулись поздно. Мать еле держалась на ногах, буровила что-то про погоду нелётную...

Оля тихонько всхлипывала: чужой дядя тащил ее маму через все село, а соседи показывали на них пальцем…

«Нам с бабушкой маму не спасти, бабушка уже и с постели-то не поднимается”, - думала свою горькую думу девочка.

Всегда любившая опрокинуть рюмку-другую, мама запила по-чёрному, когда Оля в первый класс пошла, а отец их бросил. Несколько лет они жили на бабушкину пенсию. С любой работы маму через пару недель прогоняли. Выпив, она посылала дочку к соседям - то за хлебом, то за деньгами…

* * *

Когда умерла бабушка, мать выла над стаканом водки и, плохо выговаривая слова, обещала «завязать». Похороны, продукты, договор с соседками насчет поминального стола - этим занимался дядя Вася.

После похорон трезвой мать почти не бывала. Пила дома, пила на могилке, рыдая в голос: «Последний раз…Клянусь!» Оля после школы домой не спешила, бродила по селу до сумерек. К вечеру приходил дядя Вася с продуктами, готовил еду… Вот, спрашивается, зачем ему нужна была Олина мама?! В селе одиноких и трезвых женщин полно, а уж за дядю Васю каждая бы не пошла - побежала. А вот поди ж ты, ему была нужна «эта порченая» - так Олину мать прозвали соседи.

По выходным дням он стучался в дверь на рассвете - будил Олю, вместе они поднимали маму, отпаивали её чаем, завтракали и отправлялись на прогулку: то на речку, то в лес или в поле… Дядя Вася объяснял, где какая трава и что она лечит. А Оля любовалась мамой - она обычно шла впереди, распустив волосы, и напевала: «Мы с тобой два берега...» По выходным мама не пила...

* * *

Сейчас Оле уже двадцать пять…Вспоминая то время, она жмурится, как в детстве, и смотрит в сторону...

- Вдруг мама пропала. Ничего хорошего мы, конечно, не ждали. Уже ночь на дворе, дядя Вася из угла в угол ходит. Он мне не признался, что деньги у него из кошелька пропали.

Слышим, дверь хлопнула - на пороге мама: бледная, но трезвая…

закодировалась! Машина в город случайно подвернулась. Меня будто в сердце ударило: это мой шанс… Простите за всё! - И заплакала.

С тех пор мама Оли не пила ни грамма - ни с горя, ни с радости. Из деревни под Воронежем, где горя хлебнули много, все втроем сразу уехали - подальше от косых взглядов. Теперь живут в Ростовской области - семья, как семья: завели хозяйство, теплицы в кредит купили, овощи выращивают… Оля замуж вышла, одного за другим Ивана с Василием родила. Бабушка от внуков - ни на шаг, сама Оля, пока в декрете, на заочное отделение в педагогический поступила - дядя Вася настоял…

Почему она вообще о прошлом заговорила, да ещё через столько лет?

- Прочитала в газете, дескать, кодирование - пустое дело, особенно для женщин... - отвечает Оля. - А маме помогло - так зачем отрицать очевидное, отнимать у людей надежду?! Но главный мамин спаситель - дядя Вася. Её же все презирали! Соседи пальцами тыкали, я её стыдилась… А он - единственный! - маму жалел. Он к ней с добром, с любовью - вот и очнулась душа…

Допиться до парализованной руки

Они живут в районном центре: Ирина - первая и бывшая жена, Рита - жена вторая, тоже уже бывшая, и главный «герой» истории Николай.

Ирина прогнала мужа, когда дочки ещё в детский сад ходили, а теперь они уже сами мамы. Николай ушёл к сестре. Лет через десять познакомился с Ритой - женщиной самостоятельной, с квартирой и достатком. Сошлись.

- Хорошо ещё, не зарегистрировались! - говорит теперь Рита.

А первое время поверить не могла в свое счастье: мужик попался - золото. Покладистый, работящий, в доме всё сияет - блестит, краны не текут, двери не скрипят...

- Готовит лучше меня! - шептала она подруге. Шептала - чтоб не сглазили…

Месяца через три Николай пропал: на работу не выходил, к Рите не появлялся, Ирина не помнит, когда и видела...

Спавшая с лица Маргарита обзванивала милиции, больницы, морги…

- А Ирине будто плевать! - Рита глотала валерианку...

Отвлекусь: это был тот редкий случай, когда две женщины не сказать, чтоб дружили, но относились друг к другу спокойно, по-приятельски - никто никого ни у кого не отбивал, чего ж злобиться...

Бросьте, Рита! Придёт, - позевывала в трубку Ирина. Она знала, что говорит.

Николай явился через неделю: в чужом рваном пиджаке, белья на нём - никакого не было. Штаны - тоже не его, на ногах - в ноябре! - что-то пляжное… Тощий, серый, с чудовищным перегаром - Рита едва не рухнула. Но, взяв себя в руки, постановила: я свое счастье вылечу! Одно слово - педагог… Через пару дней вымытый и причесанный Николай уже лежал под капельницей. На тумбочке - бульон, кисель, всё домашнее… Над болящим ворковали наркологи, психологи, терапевты - Рита всё делала по уму и очень не бесплатно.

Счастье, казалось, отвоёвано. Николай ходил трезвый и всем довольный. А через год опять пропал… Нашла, отмыла, кинулась по новым врачам и целителям. Вроде бы помогло. Но теперь только на полгода, которые Николай прожил трезво, но хмурым и озлобленным... В режиме «пропал - нашёлся - лечим» промелькнуло 20(!) лет. И Рита сломалась: «Уходи!»

- Куда это я пойду? - возмутился едва протрезвевший Николай. - Мне бы доктора…

На этот раз доктора обеспечивала уже его дочь: вшили какую-то «торпеду».

Жёны скинулись: сняли «муженьку» квартиру, с глаз подальше. Но покоя не прибавилось: не дай Бог, опять запьет - парализует же.

И он запил - нашли в каком-то притоне, без сознания, правая рука висит тряпкой... Вернувшись с того света, Николай никак не вспомнит, когда и с кем он сделал первый глоток, кто предложил, где пили потом… Ему дали инвалидность - по причине больного сердца и частичной парализации…

Что будет дальше, не знает никто.