Обидный вывод

Наши внутренние проблемы не связаны с мировым кризисом.

Однако, по мнению главы Минпромторга Дениса Мантурова, проблем этих вроде бы и нет.

Россия, сообщил он на «правительственном часе» в Госдуме, преодолела негативные тенденции в экономике, а ряд отраслей пошли на подъём. В частности, авиастроение, радиоэлектроника, оборонно-промышленный комплекс. Есть подвижки в нефтегазовой, химической, лёгкой промышленности. Вырос объём производства медикаментов. Причём большая часть жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов выпускается в России.

Повсюду в мире, напомнил министр, сокращаются продажи автомобилей. Нам же удалось, не без помощи льготного кредитования, поддержать спрос на легковые и лёгкие коммерческие, отечественного производства. Доход федерального бюджета в виде НДС и акцизов с продаж за год составил тут 22,5 миллиарда рублей. А торговля обеспечивает девятнадцать процентов валового внутреннего продукта (ВВП) и десятую часть поступлений в консолидированный бюджет.

«Духоподъёмная» речь, однако, не избавила оратора от вопросов. У нас, напомнил известный аграрник Геннадий Кулик, исчезло сельхозмашиностроение. Как выполнять госпрограмму «Развитие сельского хозяйства до 2020 года»?

– Сельхозмашиностроение существует, – возразил докладчик. – Чтобы поддержать свои заводы, введены запретительные пошлины на импортную технику для села. Мы финансируем создание новых образцов. В частности, зерноуборочного комбайна, который выпускает «Ростсельмаш». Готовятся к выходу в поле другие современные машины. Есть проблемы с тракторами. Раньше основным их поставщиком был гомельский завод, что в Белоруссии. Будем развивать кооперацию, но надо повышать качество продукции, снижать затраты.

Депутаты сослались на исследования Константина Бабкина («Ростсельмаш»), который сравнил себестоимость производства тракторов и комбайнов у нас и в Канаде. Результат не в пользу России. Одни ли машиностроители виноваты? Неподъёмны ставки по кредитам, услуги естественных монополий. Оплата электроэнергии на промышленных предприятиях в десять раз превышает уровень инфляции, тепла – в шесть раз.

Не улучшилось медицинское обслуживание, а по льготному рецепту во многих аптеках можно получить разве что инфаркт. Непартнёрское отношение торговых сетей к поставщикам сельхозпродукции разрушает агропромышленный комплекс. Так называемые бонусные выплаты доходят до двадцати процентов стоимости товара.

Министр озабоченность разделяет. Обсуждается вопрос о снижении процента возврата сетями непроданного товара, прежде всего хлеба. Вместе с депутатами готов совершенствовать закон «О торговле», искать оптимальные решения по другим проблемам. Но в целом, подчеркнул высокий гость, дела идут на поправку.

А в это же время на других площадках, с других трибун, другой министр – экономического развития, Алексей Улюкаев, давал иные прогнозы. Стагнация продолжится. Не будет скачка в промышленности, сельском хозяйстве, в социальной сфере. До какого времени, не уточнил. Между тем, год назад на расширенном заседании правительства с участием Владимира Путина премьер Дмитрий Медведев представил план работы до 2018 года. В нём обещаны пять лет роста экономики, до пяти процентов ежегодно. За это время средний размер трудовой пенсии должен составить не менее двух прожиточных минимумов, в полтора раза увеличиться объём неэнергетического экспорта, все дети от трёх до семи лет смогут посещать дошкольные учреждения. Пятая часть срока прошла, подвижек нет. Зациклившись на экспорте сырья, правительство упускает другие базовые отрасли. Долги субъектов федерации превысили триллион рублей. Центр забрал себе доходы от самых прибыльных, стабильно собираемых налогов, в том числе на добычу полезных ископаемых, а также все сборы с бензина, нефти, газа. Сто десять российских миллиардеров контролируют 35 процентов всех активов.

Правительство отпустило в «свободное плаванье» рубль. За январь официальный курс доллара к нему вырос на восемь, к евро – на семь процентов. Министр финансов Антон Силуанов падение отечественной валюты считает «ерундой»: «Не колебание, а так, небольшая рябь». Из-за этой «ряби» «просели» кошельки россиян. Резко вздорожало продовольствие, за ним другие товары.

Тем не менее оценки ситуации у членов кабинета, как видим, разные. Нет единого мнения по многим важным позициям. Так, вице-премьер Ольга Голодец утверждает: вопрос о пенсионном возрасте решён окончательно и бесповоротно. Глава Минфина Антон Силуанов, наоборот, считает необходимым к нему вернуться, повысить срок выхода на заслуженный отдых. Иначе, мол, не сбалансируем пенсионный бюджет.

Ряд членов кабинета, в том числе премьер, – сторонники «второй волны» приватизации. То есть распродажи оставшейся части госсобственности. Другие видят в этом, и не без оснований, опасность полной потери управления экономикой. Тем не менее правительство намечало уже к 2016 году приватизировать «Роснефть», «РусГидро», «Совкомфлот», «Росагролизинг», Россельхозбанк, другие объекты. А «Объединённую зерновую компанию» – даже в 2014 году. Решение об их приватизации было отменено лишь под «давлением извне», считай, Кремля.

Герман Греф, будучи главой Минэкономразвития, заявлял: «Точка зрения, что государство должно расширять присутствие в экономике, как это делают развивающиеся страны, взять под опеку какие-то направления, отрасли, является неандертальской». Итог такой, с позволения сказать, доктрины известен. ВВП России за двадцать лет увеличился всего на семь процентов. Чего же добились за эти годы «неандертальцы», по классификации Г. Грефа? ВВП Китая вырос в 5,3 раза, Вьетнама – почти в четыре, Индии – в 3,3 раза.

Ныне этот реформатор трудится на ниве сбережения финансов, но дело его живёт. Ведущие отрасли – на голодном пайке, бюджет к тому же отличается неравномерностью исполнения. В первом квартале финансируется десятьодиннадцать процентов плана. К середине года – примерно четверть, и только к концу достигает 95 и более процентов. То есть первые шесть месяцев средства фактически заморожены. Предприятия вынуждены обращаться за дорогостоящими банковскими кредитами.

Так что наши проблемы, полагает известный политик, академик РАН Евгений Примаков, имеют сугубо внутренние причины, не связанные с мировым кризисом. Что подтверждают и международные эксперты. «Во время переходного периода, – констатируют они,– были надежды на то, что Россия будет преобразована в высокодоходную экономику с высококвалифицированными работниками и сильными программами социальной защиты. На практике получилась почти пародия». 

Обидный вывод, но что возразить?