Преступление. Дедкин обрез

Как пенсионерка стала уголовником.

НЕ думала, не гадала 68-летняя Евгения Егоровна Денисова, что на старости лет попадёт под уголовную статью. На скамью подсудимых отправил её выстрел из старого охотничьего ружья. Присланное обиженной жительницей Казинки письмо в редакцию «Крестьянина» было очень эмоциональным, а связаться по телефону с автором возможности нет: из-за дороговизны обслуживания Евгения Егоровна отказалась от точки. И мы решили отправиться в село, чтобы на месте разузнать, что же там стряслось.

За одно ружьё – два срока

Историю этой ижевской двустволки, выпущенной почти полвека назад, Евгения Егоровна знает лишь в общих чертах. Помнит, что перешла она, как выразилась Денисова, «дедке от дедки» и что муж этим ружьём пугал бродячих псов, забегавших «трепать кур» в их усадьбу. Как-то на собачьей охоте Николай Николаевич едва не покалечил себя: выстрел разорвал один из стволов. Хозяин отпилил у изуродованного ружья лишнее, а обрез положил в сарае. После смерти Николая Николаевича в 2006-м к стволу не прикасались. Лишь год назад, на мужской праздник, случай заставил хозяйку вспомнить о нём.

– В наш двор ломились хулиганы с палками и грозились нас уничтожить, – говорит Евгения Егоровна. – Я сбегала за ружьём, зарядила и пальнула вверх. Налётчики – врассыпную. Только вернулась в дом – опять стучат в калитку. Выхожу, а это уже не хулиганы – наш участковый Добриков: «Кто стрелял?» Словно ждал за углом, чем потасовка кончится.

Наутро в усадьбу Денисовых нагрянул обыск. Забрали обрез и полтора десятка патронов. Поскольку ружьё не было зарегистрировано, стали вычислять винов­ного в незаконном его приобретении, хранении и ношении. На допросе сын Евгении Егоровны Андрей, проживающий со своей семьёй в усадьбе матери, согласился с доводами милиционеров: чтобы не таскать пожилую женщину, лучше всё взять на себя. Взял, получил год условно.

– Когда я это узнала, подумала: несправедливо, – продолжает Евгения Егоровна. – Мужнино ружьё, а я наследница. Заявила в милицию. Там и на меня дело оформили. Правда, дали всего полгода. То ли биография судью тронула (я и профком возглавляла, и депутатом сельсовета была), то ли ещё что. Словом, оказались мы с сыном уголовниками: за одно ружьё получили два срока и, наверное, поправили милицейскую статистику по части раскрытий.

Судья очень понравился Евгении Егоровне. Узнав, что пожилой болезненной женщине трудно передвигаться, пообещал: осуждённая не будет ездить отмечаться в районную службу исполнения наказаний, работники УИН сами приедут к ней домой, закон это предусматривает.

– Только успокоилась, как получаю уведомление: явиться в УИН «по касающемуся Вас вопросу» с документами, характеристиками, фотокарточками. А от руки приписано: при себе иметь ещё и четыре конверта.

Инспектор УИН Оксана Соколова тоже понравилась Евгении Егоровне: внимательная, доброжелательная. Она призналась пенсионерке: приехала бы к ней в село, да не на чем. А насчёт конвертов вообще настаивать не стала. 24 января осуждённая последний раз съездила отметиться в УИН: срок наказания истёк. У Андрея ещё продолжается.

Операция  «Перехват»

Ещё во время следствия Евгения Егоровна написала заявление на хулиганов, из-за которых весь сыр-бор вышел.

– Но ни участковый, ни дознаватель это заявление у меня не приняли: «Трупов нет, за что ж их судить?»

В деле Денисовой «хулиганы» названы братьями «Черкашиными со своей компанией» и подчёркнуто: с ними у сына Евгении Егоровны был «конфликт, возникший на почве личных неприязненных отношений». Черкашины эти – Иван и Александр – приходятся теперь родственниками Денисовым. А год назад родство только-только намечалось.

– Внучка моя Маринка в 17 лет сошлась со старшим из Черкашиных – Лёшей, ему 27, – вводит в курс дела Евгения Егоровна. – Он с детства инвалид, но мастеровой, трудолюбивый и добрый. А вот самостоятельности ему недостаёт. Но Маринка от него без ума: «Я в нём человека увидела».

Молодые решили пожениться. Невеста в ожидании торжественного дня забеременела. А дата регистрации всё откладывается. Денисовы заволновались: может, жених передумал? Поехали на ферму, где Алексей «пас худобу». Парень не отказывается. Вот только все документы, жалуется, мать забрала. А без паспорта в загсе делать нечего.

Своего возлюбленного, а заодно и себя тогда выручила проворная невеста. Марина отправилась к будущей свекрови Валентине Павловне, и та уступила сыновий паспорт, правда, потребовав за него две тысячи рублей. Как выяснилось впоследствии, единовременная выплата – лишь часть невестиного долга. Вопреки кавказской традиции, когда калым платят за невесту, в нашем случае вышло всё наоборот: сноху обязали расплачиваться за отданного ей в мужья Алексея.

– Вот её расписка, – показала возмущённая Валентина Павловна корреспондентам «Крестьянина» листок, заполненный рукой Марины. – Она должна мне каждый месяц по две тысячи. Не отдаёт. Они там окарячили моего сына, шестеро висят на его шее, а мне помощи никакой.

Вот она где, оказывается, причина войны казинских Монтекки и Капулетти.

Больше всего гневит Валентину Павловну, что пенсию Алексея перестали носить к ней домой, где сын прописан, хотя живёт с женой и ребёнком в примаках у Денисовых.

– Это немаленькие деньги, восемь тысяч с лишним, – подчёркивает Черкашина. – Но сын ими не руководит. Денисовы мигом их тратят. А после посылают его на заработки, которые Лёше противопоказаны.

Теперь два враждующих семейства в день выдачи пенсии караулят Алексея у почты. Кто первый перехватил его с пособием, тот на коне. В выигрыше чаще законная супруга инвалида, которая в последнее время стала лично сопровож­дать мужа. Это выводит из себя Валентину Павловну: «Что ж мне, с голоду подыхать? На пенсию рано». Чтобы доказать свою правоту корреспондентам, она скликивает свидетелей-соседей. Но они не на её стороне.

– Да, я видела, как Марина писала эту расписку в присутствии милиционера, – подтвердила Галина Ивановна Долматова. – Но теперь у них отдельная семья. А у тебя ещё трое, – отчитала она Черкашину, имея в виду двух её взрослых сыновей и дочь. – Пусть они тебя и кормят.

Не поддержал Валентину Павловну даже родственник Сергей Марков, оказавшийся крепко под градусом.

– Я видел Лёшку, когда он катил коляску. Лёшка счастлив, – изрёк твёрдый вывод шаткий Сергей.

Впрочем, насчёт денег у него соломоново решение:

– Что пенсия идёт семье – хорошо. Но этими деньгами он должен распоряжаться сам, – назидательно добавил Марков, подняв палец вверх.

Валентину Павловну доводы улицы не убедили. Так что новые визиты рассерженных «Черкашиных с компанией» в усадьбу Денисовых по-прежнему возможны. Вот только пугать налётчиков Евгении Егоровне теперь нечем. Милиция изъяла дедкин обрез и среагирует только на трупы.

с. Казинка, Шпаковский р-н, Ставропольский край