Ожог совести

На беду молодого человека откликнулись сотни односельчан, а виновники – умыли руки.

ПЕНСИОНЕРКА Захарова из села Горькая Балка прислала в редакцию «Крестьянина» письмо: поделилась бедой, которая год назад стряслась с её внуком Романом. Односельчане отозвались на эту беду столь участливо, дружно и деятельно, что Надежда Ивановна до сих пор переполнена благодарностью землякам. А вот люди, виновные в несчастье внука, демонстрируют полное равнодушие: «Суд обяжет – поможем».

За год 20 наркозов

– Позади у Ромы 18 суток реанимации, когда он даже есть не мог, пищу подавали в желудок через трубку, он перенёс две сложных операции и 18 перевязок, – мать 26-летнего Романа Алексеева Людмила Ивановна с трудом сдерживает слёзы, перечисляя страдания сына. На перевязках останавливается отдельно: – Они – всё равно что тяжёлые операции, каждая – под общим наркозом. Иначе нельзя: кругом обнажённое мясо…

Сам Роман успокаивает родителей: страшное позади. Теперь он и ест без затруднений, и ворочается на постели, не стискивая зубы от жгучей боли, и пальцы рук почти все сжимает. Парень пытается продемонстрировать мне прогресс, но полноценные кулаки ему никак не удаются. Особенно непослушен мизинец правой руки, застывающий на полусгибе.

– Сухожилия неправильно срослись, – смущается Роман, убирая исковерканные огнём руки. – Но врачи обещают переставить как надо.

Переставить – это новое хирургическое вмешательство и новая боль. Сколько их ещё впереди – сосчитать трудно.

И каждое потребует расходов.

Трагедия с Романом Алексеевым случилась в Минеральных Водах, куда он приехал 18 декабря 2009 года погостить к двоюродному брату Александру Захарову. Катаясь по городу на машине, заметили неполадки в выхлопной трубе, обратились за помощью к хозяину ближайшей автомастерской Владимиру Радюкову.

– Тот велел маленько подождать: на подъёмнике в боксе висела «семёрка», – вспоминает предроковые минуты Роман. – Когда её починили, заехали мы. Выхлопную пришлось разрезать, Радюков работал с газосваркой.

А его напарник Иван Халеев принялся обогревать бокс, в нём было холодно. Включил газовую пушку, но газ из заиндевелого баллона, что стоял тут же, поступал плохо. Видно, мало его там оставалось. И Халеев направил огонь на баллон – подогреть.

– Разве это можно? – не выдержав, перебивает рассказ внука взволнованная Надежда Ивановна, словно пытаясь предупредить то, что предупредить уже невозможно. – Бабы в селе – и те знают: нельзя. Когда пушкой греют помещение, баллон на улице ставят.

Земляки собрали 48 тысяч

В суде после трагедии предприниматель Радюков даже отпираться не стал, попросив об особом порядке разбирательства своего уголовного дела. Да и отпереться немыслимо: нарушения техники безопасности вопиющие. Рядом с пустеющим баллоном хранился полный. Он-то и рванул, облизанный пламенем.

– Мне меньше досталось, я сразу увидел щель на улицу и бросился в неё, нагнув голову, – говорит Александр Захаров.

Так же поступили и другие. А вот Роман растерялся, замешкался, глотнув огненный воздух. На улице одежду на нём тушили люди, прибежавшие из соседних боксов. В «скорой», которая везла его в больницу, парень лишился сознания. Он был на волосок от смерти, что зафиксировано в материалах Минераловодского горсуда от 23 августа 2010 года: «Алексее-­ву Р.В. были причинен­­­ы телесные повреждения в виде ожогов пламенем 2-3 А-Б степени 45% поверхности тела, сопровождавшиеся ожогом верхних дыхательных путей и развитием ожоговой болезни с тяжёлым ожоговым шоком, что привело к причинению тяжкого вреда здоровью… с созданием непосредственной угрозы для жизни».

Во всём селе Горькая Балка, кажется, не нашлось человека, который бы не откликнулся на трагедию в семье Алексеевых. Пострадавшему прежде всего потребовалась кровь. Родственники сели в машины – и в Пятигорск, где ближайшая станция переливания. Но там выяснилось: сдавать может не каждый. Операцию перенёс, даже зуб болит – в доноры путь заказан.

– Я обо всех этих ограничениях знал, потому что сам донор со стажем, – рассказывает друг Романа Пётр Великанов. – Скомплектовал группу добровольцев, и поехали. Сдали даже больше, чем требовалось.

Следом село стало скидываться на лечение Роману, которого во многих здешних семьях знали лично: парень работал водителем на машине «скорой» при местной амбулатории.

– Мы посоветовались с председателем колхоза и объявили о сборе денег прямо на наряде, в присутствии всех бригадиров, – вспоминает Александр Зимарин, коллега отца Романа по колхозной пожарной службе. – Размер не называли. Я сказал просто: поможем, кто сколько сможет. Деньги бригадиры приносили затем мне, и я сразу передавал конверты в семью. Всего насобирали 48 тысяч.

– Земляки протянули нам руку в самый нужный момент, – благодарен отец Романа Владимир Николаевич. – Расходы, по нашим меркам, нахлынули огромные. Лекарства, сиделки, поездки… Зарплаты в колхозах сами знаете какие. А из работников в семье один я остался, жена дома.

Виновные заплатили… государству

За минувший год Алексеевы израсходовали все свои сбережения, залезали в долги, лишь бы вытащить сына к жизни. Общие затраты достигли 200 тысяч рублей.

– Были моменты, когда уже и занять негде, а новая операция на носу, – вздыхает Людмила Ивановна. – Однажды в такой момент я обратилась к хозяину автомастерской Радюкову, попросила 30 тысяч. Но он отказал: «Денег нет». Халеева и искать не стала, ведь он даже вины своей в суде не признал.

Поначалу Алексеевы настроены были к хозяину автомастерской и его работнику участливо: случай непредумышленный, хотя и плод головотяпства. Намеревались порешить миром, не доводя до суда. Ждали от виновников шага навстречу. Шаг не последовал даже после прямой просьбы о помощи. В итоге Радюков и Халеев получили судимость.

– Тридцати тысяч для Алексеевых у меня в тот момент действительно не было, но я готов был платить им по пять тысяч в месяц, – попытался оправдаться Владимир Радюков, до которого мне удалось дозвониться. – Они не согласились. Тогда пусть судятся.

Тем не менее, как я выяснил, развороченную взрывом крышу бокса предприниматель давно уже починил и снова обслуживает в автомастерской клиентов. На это деньги нашлись. Выходит, бизнес – прежде всего. А может, взрыв так деформировал совесть?

Как ни парадоксально это звучит, но безразличие к главному пострадавшему в той декабрьской трагедии продемонстрировало и государство в лице суда, который предпринимателя Радюкова наказал 50 тысячами штрафа, а Халеева – годом принудработ с вычетом 10% дохода. Думаете, эти деньги перечислены на счёт израненного Романа Алексеева? Не тут-то было. Они направлены в доход государства, словно оно, а не сельский парень значится пострадавшим.

– А нам судья отказал в удовлетворении материального и морального вреда, – горько вздыхает Наталья Ивановна. – Сказал, что поезд ушёл, об этом надо было хлопотать на стадии предварительного следствия. Но ведь нам тогда не до юридической науки было, сына спасали. А следователь о наших правах ни словом не обмолвился.

Теперь Алексеевым надо готовить гражданские иски к виновникам взрыва, который сделал их сына инвалидом. А значит, снова искать деньги – на услуги адвоката.

с. Горькая Балка, Советский р-н, Ставропольский край