Поздно кинулись. - Медицина

Медицинское «авось» привело к гибели матери двоих сыновей. Отчаявшийся отец мальчиков решился искать защиты у правосудия.

Рано утром маленький Ярослав Омельченко пришёл в больницу.

- Папа на работе, а я мамке передачу принёс: она просила пелёнки для маленького братика, - пояснял ребёнок дежурной.

- Миленький, да нет её! - воскликнула в ответ женщина.

- А где же она?

- Ой, Боже мой! На вскрытие её увезли в Сальск. Умерла твоя мама...

Ярослав расширившимися от ужаса глазами смотрел на дежурную, пытаясь осмыслить услышанное. Он не мог понять, как же так - нет мамы... Совсем?!

Терпела до последнего

За неделю до трагедии отец Ярослава Евгений Омельченко забирал из роддома той же больницы свою гражданскую жену Марину Корнилову (фамилии героев изменены). Он важно держал на руках шестидневного кроху Назара, счастливая Марина торопилась домой: там ждал старший сынишка Ярослав, семейные дела. Хлопоты так закружили молодую маму, что после выписки она так и не встала на учёт в местной женской консультации. Медики тоже не спешили проведать Марину, как это положено по закону о патронажном обслуживании роженицы. А со здоровьем у женщины явно не ладилось: до сорока прыгнула температура, появилась одышка, мучили боли внизу живота... Она терпела несколько дней: «С кем же ребят оставлю? Муж-то на работе...» Но врача вызвать пришлось, и Марину немедленно госпитализировали в инфекционное отделение всё той же ЦРБ.

Болезнь развивалась стремительно: пневмония с гнойным бронхитом, сепсис (отравление организма), осложнившийся инфекционно-токсическим шоком, и т. д.

Но врачи не паниковали. Позже, во время судебного разбирательства, говорили, что и аппетит у больной был нормальный, и новорождённого сынишку Назара Марина продолжала кормить грудью до последнего... Но в ночь с 14 на 15 сентября 2007 года маленький Назар и его старший братик Ярослав потеряли маму навсегда.

- В четыре часа утра заплакал ребёнок, - вспоминала сотрудница отделения. - Я заглянула в палату, думала, она спит, не слышит ребёнка. А оказалось, Марина скончалась...

«Неблагодарный любовник»

Марину похоронили. Детям назначили пенсию. Но Евгений Омельченко решил, что нужно добиваться возмещения ущерба по случаю потери кормилицы. Руководство и персонал больницы он считал виновными в гибели любимой женщины, требовал даже возбуждения уголовного дела. «После смерти Марины я остался один с детьми. Работать в настоящее время не могу, так как занимаюсь воспитанием сыновей. Машина, подсобное хозяйство - проданы, теперь продаю земельный участок. Что дальше?» - сокрушался отец, обращаясь в различные инстанции.

И эксперты из Ростова-на-Дону были однозначны в выводах: дефекты наблюдения за беременной в женской консультации и в роддоме, поздний патронаж после выписки, недооценка тяжести состояния больной, ошибки в диагнозе, формальное проведение консилиума... Как тут смириться?! Евгений дошёл до суда.

С администрацией больницы заключить мировое соглашение не удалось: не сошлись в суммах. Главный врач ЦРБ Н. С. Мищенко частично признавал требования, но ничего платить не хотел. Не обошлось без упрёков. Во-первых, «из сострадания к малолетним» главврач предложил безвозмездно вселиться в дом близ садика и школы, но «неблагодарный» Омельченко отказался, требовал три миллиона рублей в возмещение ущерба. Во-вторых, Марина и Евгений не были расписаны: дескать, «любовник», а хочет много. Наконец, у гражданских супругов немалая разница в возрасте. По этому поводу, Н.С. Мищенко в одном из приложенных к судебному делу документов подчёркивал: «...он (Евгений. - Ред.) может и рассчитывал на то, что женщина в силу разницы в возрасте на 22 года когда-то и могла бы стать его кормильцем...». Ядовитые замечания едва ли оставляли шанс справедливому исходу.

При этом овдовевший отец понимал, что ему взамен компенсации предлагают не просто дом, а бывший медпункт, сырой, не обустроенный, с «поплывшим» фундаментом. И по поводу гражданского брака возмутился Омельченко: «Во всём цивилизованном мире когда мужчина и женщина проживают вместе - это гражданская семья. А мы не только жили, но и вместе растили детей, вели подсобное хозяйство - мечтали на вырученные деньги построить дом. А теперь меня называют любовником, “который слишком много хочет”».

Пролетарский суд лишь частично удовлетворил иск Евгения к центральной районной больнице. Затем были кассационные жалобы истца и ответчика и кассационное представление прокурора района о необходимости индексации назначенных сумм в интересах детей... Окончательное решение было оглашено коллегией Ростовского областного суда по гражданским делам: в связи с ростом цен увеличить единовременные и ежемесячные денежные выплаты сыновьям, закрепив их за получателями как минимум до их совершеннолетия. Каждому из детей судьи определили по 250 тысяч компенсации за моральный вред. Евгению в такой компенсации - отказать. Так государство «расплатилось» с семьёй за гибель жены и мамы.

Но возбуждения уголовного дела Евгений Омельченко так и не добился, и истинные виновники трагедии остались в стороне.

г. Пролетарск, Ростовская обл.